Служебный разбой (сборник). Кирилл Казанцев

Мулатова убили, Артем очень переживал. Как человек, он не мог оставаться безучастным к смерти друга… А убили Мулатова позавчера, прямо на улице.

      Сергей сидел, обалдело глядя перед собой. Вот так новость – убили Мулатова, одного из знаменитейших районных бандитов, а Сергей узнает об этом только через день, и никто в редакции об этом не обмолвился? Не газета, а кусок навоза – такую информацию пропустили… А он-то рассчитывал обработать ответы Контенко и подать в статье покушение на сына поэта как подкоп под бандита Мулатова. Бандита только вперед убили.

      Тут Сергея обожгла догадка – сын Контенко мог быть случайным свидетелем убийства Мулатова. Вот это тема! Можно крутую статью накатать! Это да! Его статью перепечатают более крупные газеты… Нет, надо сразу, через голову редактора Калашникова, кинуть статью в какую-нибудь супергазету… В ту же «Федеральную» – там любят разоблачительные статьи печатать, а у Сергея в «Федеральной» полно знакомых.

      Вихрь мыслей пронесся в голове за доли секунды. Сергей уже открыл рот, чтобы более ласковым вопросом усыпить бдительность поэта, а потом задать еще один вопрос о сыне, но тут зазвонил телефон.

      Все вздрогнули. Контенко и Аннус – от неожиданности, а Сергей – от догадки – звонят из больницы и сейчас интервью прервется.

      – Извините, – поэт поднялся из кресла, пошел элегантной походкой в другой конец зала.

      Интересно, умер уже его сын в больнице или еще жив? На стажера Сергей бросил суровый взгляд (на всякий случай).

      – Да… да…

      Контенко стоял спиной к журналистам. Сергей не мог видеть выражения его лица. Секунды тянулись… Что говорили старику?

      – Спасибо. Еду.

      Опустив трубку на рычаги, Контенко, не оборачиваясь, вышел из зала. Сергей, неожиданно для себя, вскочил и побежал за ним. Он опишет в своей статье первую реакцию известного поэта на столь роковое известие – покушение на сына. Надо было видеть его лицо.

      Вылетев в коридор, Сергей наткнулся на крупнотелую глыбу Контенко. Тот стоял и смотрел перед собой. Конечно, он был потрясен.

      – Иван Анатольевич, что-то стряслось?

      Контенко незряче упер свой взгляд в лицо Бянко.

      – Вы знали о моем сыне?

      – Ничего, – с готовностью солгал Сергей. – Что с ним?

      Контенко расслабился.

      – Несчастье. Он в больнице. Автокатастрофа. Ничего конкретного мне не сказали. Но он жив!

      – Вы туда?

      – Да. Немедленно. Посему, прошу прощения, интервью отменяется.

      – Я поеду с вами.

      – Зачем?

      – Я журналист!

      – Молодой человек, надо быть не просто журналистом, нужна еще элементарная порядочность.

      Они оба вернулись в зал. Анисим подозрительно быстро отошел от шкафов с книгами и сувенирными статуэтками.

      – Будем говорить дальше? – преувеличенно бодро спросил он, потянувшись к лежащему на диване диктофону.

      – Нет. Мы уходим, – сказал Бянко.

      От коттеджа Контенко Сергей и Анисим шли молча. Недалеко от автобусной остановки их обогнал «Фольксваген» новой модели