Служебный разбой (сборник). Кирилл Казанцев

Я писать в газета – ньюспейпа. Репортаж.

      – Замолкни, достал ты меня! Нет мне от вас жизни, от идиотов. Ты – здесь, в редакции – Фруев и Куннилингус, еще Азаров с его страхами… Продолжай следить за домом. Тебя не должны видеть из окон этой квартиры.

      Чтобы не впадать в ненужные препирательства, Сергей поспешил прочь, сел в свою «десятку» и поехал. Хоть одно хорошее за эти дни – машину заимел, ай-фон, немножко денежек… Убить могут и нищего, а так хоть жизни успеет попробовать.

      Благие размышления прервало появление Фруева. Он стоял прямо на повороте и усиленно голосовал, махая вытянутой рукой. Сергею не оставалось ничего, как притормозить. Фруев удивился:

      – Ты?!

      Бянко подумал, что зря остановился. Сейчас начнутся распросы: чья машина, на какие шиши приобрел? Ничего подобного не хотелось.

      Но Фруев, словно его подменили, бесцеремонно плюхнулся в переднее кресло, спросил о другом:

      – Ты в редакцию?

      – А что?

      – Подвези. Горю! Человек меня ждет.

      Делать нечего, поехали.

      У входа в здание томился в ожидании мужик, эдакий крестьянский сын. Фруев, не сказав «спасибо», выскочил из машины, подбежал к мужику, подхватил его под руку и увлек в вестибюль.

      Сергея это заинтриговало. Он заглушил двигатель и пошел в редакцию. Видеть там никого не хотелось, но резвость Фруева давала надежду на нечто неординарное…

* * *

      Калашников с подозрением косил взгляд на сидевшего у его стола благообразного мужика. Тот часто покашливал, иногда нервно поглаживая маленькую, аккуратно остриженную бородку. За спиной мужика стоял Фруев. У приоткрытой двери, ухмыляясь, переминался Сергей. Калашников нервно читал писанину Фруева, то и дело молча поглядывая на всех присутствующих.

      Фруев, словно желая окончательно взбесить главного редактора, принес на подпись репортаж о необычном человеке из глубинки. Человеком этим, как понял Сергей, и являлся благообразный мужик. Вот в чем дело – Фруев задумал довести редактора до белого каления. Зачем это ему понадобилось, было неясно.

      Глаза Калашникова увеличились, и он, гадко улыбаясь, ткнул пальцем в печатный текст.

      – Нашел. Я чувствовал, Фруев, что ты приготовил мне очередную пакость.

      – Какую пакость, Юрий Палыч? Статья обычная. Интересная тема, – противно загундосил Фруев.

      – Имя у твоего чудо-мужика Ипат, а отчество Ардатальонович… Ты специально это придумал?

      – Вот этот господин, перед вами, в натуральном виде. Его зовут Ипат. Ипат Ардатальонович.

      – Ты Ипат? – Калашников потемнел, наливаясь злобой. Его взгляд исподлобья стал взглядом убийцы, взглядом быка, заметившего красную тряпку. – Ипат Ардатальонович?

      – Да, – коротко вымолвил мужик.

      – Паспорт!

      – С собой не взял.

      – Любой документ.

      – Нету.

      – А-а-а-а-а. Вы считаете меня дураком. Нет, хуже – идиотом. Иди на…й!

      Благообразный мужик ошалело воззрился на вскочившего главного редактора.

      – Пошел на…й! – орал Калашников.

      Первым среагировал