Марш обреченных. Валерий Рощин

в его остатках. Ну, а ты что скажешь?

      – Даже не знаю, что и думать.

      – Ты все еще надеешься на порядочность своего знакомца из ФСБ? Напрасно-напрасно.

      – Илюха, если бы они хотели отделаться от нас как от свидетелей, то хлопнули бы в пром-зоне. И закопали бы в подвале цеха – как обещал седой фээсбэшник. На кой черт им усложнять себе жизнь и городить глупости: подкладывать в машину тротил, отпускать нас и устраивать фейерверки с риском засветиться? Зачем им хроники в теленовостях, уголовные дела и прочий шум?

      – Ладно, – швыряет Супрун окурок, давая понять, что подобные вопросы находятся вне сферы его понимания. – Оставим им право быть идиотами.

      Торопливо докуриваю сигарету, размышляя о дальнейших действиях…

      Хотелось бы побыстрее выбраться из станицы, а для этого требуется попасть на северную окраину – туда, где проходит траса Новороссийск – Краснодар. Однако после взрыва автомобиля к Северской наверняка стягиваются дополнительные милицейские наряды. С минуты на минуту они получат приказ тормозить каждого для выяснения личности. О себе я не думаю – мои документы с краснодарской пропиской в полном порядке. А вот для Сапы любая проверка станет роковой – первый же сотрудник правоохранительных органов спровадит в ближайшее отделение, а оттуда прямиком в СИЗО краевого центра.

      И словно в подтверждение мрачных догадок замечаю бойкий старт разъезжавшихся с площади серо-синих «уазиков». Их примеру следуют и несколько пеших патрулей, быстрым шагом расходившихся в разные стороны.

      – Так, Илюха, вспоминаем юность – берем ноги в руки и мотаем отсюда, – подталкиваю товарища к проулку.

      Легкой трусцой минуем пару безлюдных кварталов. На перекрестке сбавляем темп, вертим головами и одновременно замечаем подруливший к проулку ментовский автомобиль. Тот мигает фарами и дважды ойкает густым сигналом, недвусмысленно предлагая тормознуть. Прикинувшись шибко занятыми людьми, мы не реагируем. А зайдя за угол, включаем максимальную скорость и рвем дальше.

      «УАЗ» поворачивает за нами; противный металлический голос из встроенного мегафона оглушает тихие кварталы приказом остановиться. Ответом служит наш отборный мат и истошный лай десятка собак…

      Мы бежим, уже не таясь. Бежим, не зная, куда ведут проулки и что ждет впереди.

      А впереди очень скоро появляется еще один ментовоз – белая «пятерка» с красно-синими мигалками на крыше. Между нами остается метров двести, и это небольшое пространство включает в себя очередное пересечение с таким же проулком. Но успеем ли мы добежать?

      Предлагаю запыхавшемуся Илье:

      – Давай через забор! А там по участкам – на соседнюю улицу.

      Обширные земельные участки в станице закрывались от посторонних глаз в основном приличными по высоте и крепости кирпичными заборами, а тот, что тянулся слева, был ветхим деревянным штакетником.

      Перемахиваем через несерьезную преграду. Илья пинает заливавшуюся злобой мелкую псину и пускается вслед за мной к противоположной стороне участка.

      – Суки…