Отпусти кого любишь (сборник). Иосиф Гольман

объятий ему в его возрасте уже не найти. – Хватит, – уже спокойнее повторил он. – Мама жива, хотя и нездорова. Будем ее лечить и надеяться на лучшее. А в детдоме ты никогда жить не будешь, понял, сынок?

      Тот, зарывшись лицом в мамину пушистую кофту, молча кивнул.

      – И с Машей будет все нормально, – подвел итог отец. – Пока не знаю как, но на улице не останется. И давай успокаиваться. Дальше будем жить без истерик. Хорошо?

      – Хорошо, – сказал Лешка, вытирая тыльной стороной ладони слезы и действительно успокаиваясь. – Только Машка будет со мной всегда.

      Греков счел за лучшее сменить тему разговора. Идея удочерить дочь Степана его по-прежнему не прельщала. Но его собственный сын ему определенно начал нравиться.

      Вот такая вчера произошла беседа, и после всех свалившихся на него событий Егор мог думать только об этом.

      И тут в кабинет зашла Валентина.

      – Народ говорит, ты не в себе, – как всегда без предисловий начала она.

      – Дверь закрой поплотнее, – попросил Егор.

      – А что, прямо здесь оргию устроим? – полюбопытствовала та.

      Сегодня у нее явно было хорошее настроение. И Грекову очень не хотелось его портить своими бедами. Но сама напросилась.

      Валентина села напротив, протянула к Грекову руки и ладонями обняла за щеки.

      – Я решила выйти за тебя замуж, – наконец сказала она.

      – Решение окончательное? – поинтересовался Егор.

      – И обжалованию не подлежит, – улыбнулась Валентина. – Или ты против?

      – Да вроде не против, – задумался Греков. – Только ты про мое семейное положение в курсе?

      – Меня твои алименты не пугают, – уже серьезно сказала Валентина. – Я женщина обеспеченная.

      – У меня, кроме алиментов, еще сын есть.

      – Но он же с мамой живет, – не поняла та.

      – Уже и не знаю. Возможно, что со мной. У Женьки – рак.

      – Вот как. – Валентина знала имя бывшей жены Грекова, и ее настроение сразу упало.

      – Вот так, – суховато закончил Греков. А напоследок совсем добил: – Там еще один ребенок имеется. Если Женька умрет, о нем тоже придется думать.

      – Хорошо, – сказала Валентина, вставая. – Буду думать. – И, не прощаясь, вышла из кабинета.

      Мария Васильевна зашла в кабинет, пытливо посмотрела на шефа. Валентину она откровенно не любила и, если бы не подавленный вид Грекова, была бы только рада их ссоре.

      Потом она принесла свежий чай, и на этот раз Греков его машинально выпил. Так же, не выходя из транса, машинально посмотрел на часы. За делами полдня пробежало.

      Снял трубку с телефона, решив еще раз попробовать набрать Женькин номер.

      В этот же момент зазвонил мобильный. Взглянув на дисплей, понял: она. Нажал на кнопку приема.

      – Ну что? – сразу спросил он. – Ясность есть?

      – Ясность есть, – ответила бывшая жена. – Пусть и неполная, но, безусловно, ясность.

      – Ну так говори! – не выдержал он.

      – Пятьдесят на пятьдесят, – даже как-то весело рассмеялась