Ютланд, брат Придона. Юрий Никитин

убить… Нет, я уже решил.

      – Что?

      Ютлан выпрямился и сказал резко, как об уже решенном:

      – Я должен отыскать своего отца.

      – Осеннего Ветра?

      Ютлан видел, что старик хорошо и правильно его понял, но спрашивает нарочито, – зачем он злит, что он хочет, – с трудом подавил быстро рвущуюся на поверхность ярость.

      – Сейчас, – ответил он твердо, хотя и без резкости, – мне важнее отыскать того, из-за которого я вот такой.

      Старик тяжело вздохнул:

      – Думаешь, он как-то поможет?

      – Если говорят правду… кто он, то… может быть. Сам-то он…

      – Ютлан…

      – Я хочу понять! – выкрикнул Ютлан с мукой. – Знает ли он вообще обо мне? А если знает, то как… относится?

      Рокош с трудом поднялся, застывшая спина затрещала, распрямляясь, он даже дыхание задержал от усилий, лицо застыло на несколько долгих мгновений.

      – Ютлан, – сказал он голосом вождя. – Даю тебе год. Успей сделать то, ради чего покидаешь Арсу! Я не знаю, смогу ли удерживать власть дольше. Я уже сейчас, как уже сказал и еще раз напомню, старше всех артан на свете. Если умру до твоего возвращения, в Артании такое начнется… И Ютлан, помни… сына Скилла наверняка убьют.

      Ютлан вздрогнул, перед глазами встал маленький Троян с его насупленным личиком и глазами, полными укора.

      – Береги его, – проговорил он с трудом. – Я вернусь… и никто не посмеет его обидеть!

      – Тогда и я благословляю в дорогу, – сказал Рокош. – Хотя и с тяжелым сердцем.

      Ютлан кивнул, выпрямился, стараясь держаться красиво и гордо, мужчины никогда не выказывают страха, но внутри все оборвалось, а сердце сжала ледяная ладонь. К Придону он несся подгоняемый страхом, что может не успеть, брата надо спасти, а назад вез его тело, ничего не видя по сторонам, да и сопровождали его отряды куявских воинов, что держались впереди, сзади и по бокам, не давая никому приблизиться, пока не въехали на землю Артании.

      Но покинуть родные земли вот так, без гнева и ярости, просто потому, что так надо… очень страшно и неуютно.

      – Я выеду завтра на рассвете, – заявил он твердым голосом.

      Рокош покачал головой.

      – Не спеши. Сперва побывай у Герда Железные Руки. Подбери для своего коня другую упряжь, что не порвется через два дня, в пути починять некому. И для себя… да, оружия еще нельзя, но можно сменить сапоги… на непростые, взять другой пояс, какие-то амулеты.

      – Хорошо, – ответил Ютлан.

      Он старался, чтобы Рокош не услышал в его жестком голосе отчаяния. Старик равнодушно смотрит в сторону заката, там в сизой мути багрово пламенеет диск солнца, раздутый и страшный. Из-за степных пожаров даже в полдень на такое солнце, закрытое гарью, можно смотреть не щурясь.

      – Завтра погода ясная, – сказал он. – Но все так же знойно… Нужно выезжать либо рано утром, либо к вечеру. Я бы советовал к вечеру.

      – Выеду утром, – отрезал Ютлан и поднялся.

      Рокош тяжело наклонил голову.

      – Ты прав.

      Солнце только что село, закат полыхает на полнеба,