Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Закат. Вера Камша

от которой столица не избавила, а Эпинэ и не подумала избавлять, – и поняла, что ноги устали, хоть и не так, как спина. Во дворце и в церкви она сидела, но на площади нужно стоять, а люди с цветами все шли. Простые люди, не «краклионы». Теперь розы и лилии ложились прямо на камни, катафалк поедет, как по скошенному лугу.

      Арлетта сощурилась, и убранные траурными гирляндами ворота обрели четкость. Красивое все же сооружение, именно таким и должен быть главный въезд в столицу великой державы. Плохо, если от величия останутся только ворота, мосты и дворцы, но этого не будет, пока в Талиге есть «жалкая чернь», «недалекие торгаши», «грубые вояки»…

      Месяц со смерти Катарины. Двадцать лет со смерти Пьера-Луи… Оскорбленный Жермон жил и выжил; теперь ему придется жить с виной перед отцом, невольной, но непоправимой. И все равно Арлетта не жалела о своем письме, хотя, успокоившись, написала бы иначе. Ложь во спасение хороша для беременных и больных сердцем. Жермон, слава Создателю, здоров, а матери у него и без того никогда не имелось, так пусть будет хоть отец!

      Желание своими руками прибить Капотту, а также воскресить Каролину – чтобы тоже убить – становилось невыносимым, и Арлетта вынудила себя уставиться на кем-то – Робером! – извлеченные из общей кучи и положенные на освобожденный от иных цветов гроб маки. Сынок Бертрама все понял верно, это она, решив, что Эпинэ не до нежных чувств, села в лужу. Робер любит красотку-баронессу, но что-то у них пошло не так. А верней всего, дурашка наказывает себя за то, что не уследил за кузиной, или, как он выражается, сестрой.

      «Сударь, я недостойна вашей любви…», «сударыня, обстоятельства вынуждают меня навеки покинуть Талиг, но моя любовь к вам…» Сколько же их, ослов и ослиц, готовых сгоряча испоганить свою и, того хуже, чужую жизнь, и что с ними, такими, делать? С ними и капоттами с дидерихами, вбивающими в чужие головушки, что приносить себя в жертву правильно, а быть счастливым, наплевав на никому не нужную дурь, нет?!

      4

      Ариго тщательно, не пропустив ни единой закорючки, изучил все три послания, но перечесть смог лишь письмо родича. Главное было там. То есть главное было сказано Вольфгангом и даже запито, и главное же было расписано Арлеттой от начала и до конца…

      – Мой генерал, я хотел доложить о состоянии полка после похода, но, видимо, сейчас не время?

      – Леворукий его знает… Я выпил и плохо соображаю, а у вас с Гирке вечно все в порядке… Давно хотел спросить о… о моей сестре. Вы ведь ее знали.

      – Я бывал при дворе и несколько раз удостаивался аудиенции.

      – Что вы о ней думаете?

      – Простите?

      Болван! Не Придд – он сам. Валентин, тот умница, но даже умницы мысли не читают.

      – Валентин, у меня была сестра… В последний раз я видел ее девчушкой, а она стала королевой. Я писал, она не отвечала. Она писала, я не отвечал, а теперь… Ровно месяц… Двадцатого Весенних Молний ее убили. Зарезали. Какой она была, раздери тебя кошки?! Какой?!

      – Ее величество убита? – Сел. Без спроса…