Грань бездны. Роман Глушков

графика на три часа, зато теперь вы не уедете на восток, не посетив напоследок нашу великую западную достопримечательность… Как, кстати, ваше самочувствие?

      Томас приподнял трясущуюся руку и отмахнулся. Его жест, видимо, следовало толковать как «чувствую себя дерьмово, но терпимо». Хотя бледность на лице Макферсона была заметна даже в полумраке, а покашливание переросло в сиплый кашель.

      – Знаю: в первый день пути всем с непривычки трудно, – кивнул я. – Грохот, пыль, качка и прочие «радости путешествия»… Но завтра, вот увидите, вы станете куда легче переносить все это.

      Болтанка сегодня и впрямь выдалась сильная. Впрочем, это нормальное явление при езде у подножия любого плато. Постоянно сходящие с его склонов осыпи заваливают расщелины. Но они не бездонны, и со временем на месте прежних расщелин начинают мало-помалу расти пологие курганы. Езда по ним есть практически беспрерывное чередование подъемов и спусков. И когда мы порой выбирались на мало-мальски ровный участок, внутри у меня все еще продолжало подниматься и опускаться до тех пор, пока мой вестибулярный аппарат не приходил в норму. Радоваться чему, однако, приходилось недолго. И вот уже «Гольфстрим» опять взбирается на высокий вал, чтобы через полминуты перемахнуть через него, а затем повторить это вновь и вновь на следующей череде подобных преград. И так вплоть до самого вечера.

      Четыре широких, диаметром в три человеческих роста, и усеянных пирамидальными шипами колеса буксира могут вознести его вместе с трейлером и на более крутые склоны. Мощность двигателя позволяет. Найденный почти век назад моим прадедом у Канарского Столпа, Неутомимый Трудяга, конечно, не чета тем «монстрам», какие стоят на водоналивных танкерах и сухогрузах. Но он свое дело знает и делает его на совесть. Некрупный – величиной с тысячелитровую винную бочку, – наглухо закрытый иностальной цилиндр с торчащим у него из торца вращающимся валом и насаженным на него зубчатым маховиком – таково оно, главное и бесценное наследство, доставшееся мне от отца. Все остальное, кроме, естественно, Физза, я способен при необходимости продать или заменить на новое. И пока на моем Неутомимом Трудяге вращается маховик, я могу радоваться жизни, какие бы неприятности она мне порой ни подбрасывала.

      Так или иначе, а отмахали мы в первый день пути ни много ни мало – почти четыре сотни километров. Отличный результат, поскольку чем ближе мы будем подъезжать к Срединному хребту, тем больше станем петлять и меньшее расстояние покрывать за день. Песок, каменное крошево и обломки хрупкого камнеила – более идеального дорожного покрытия мы – шкиперы Атлантики – не можем себе пожелать. Для колес «Гольфстрима» оно все равно что для моих босых пяток – мягкая молодая травка. К сожалению, подобные скоростные перегоны попадаются нам далеко не каждый день.

      Обеденных перерывов для перевозчиков не предусмотрено. Только плотный предрассветный завтрак и поздний, уже затемно, ужин. Пока светит солнце и позволяет погода, мы должны