Ангарский Сокол. Дмитрий Хван

окромя трудов ихних, для собственного пропитания нужных. Зело странно это, князь. Нешто вы, как и мы, холопы государевы, за пушниной и металлами в Сибирскую землицу идёте? Прибавления к державе своей с землицы этой емлите?

      – Верно говоришь, воевода Василий Михайлович, – отвечал ему Соколов.

      – Так что же?

      – Немочно мне говорить о том, воевода. Нет промеж нас дружбы, зол ты на меня. Не так ли?

      – Есть маленько, князь. Что до дружбы моей – то дело наживное. Но, ведомо мне, ты с убивцем прежнего воеводы, светлого князя Шаховского, Петрушкой Бекетовым, дружбу немалую водишь?

      – Откуда сведения такие точные? Из ваших пленённых казачков токмо четверо и сбежали, да двух мы поймали, одного на реке, а второго в тайге. Нешто те двое добрались?

      – Добрались, князь, – кивнул Беклемишев. – Про Ангарский городок они рассказали мне немало.

      – Ну что же, шила в мешке не утаишь, воевода. Кстати, сразу скажу: коли кто из моих людей пропадёт, то искать их приду я к тебе, в Енисейск. С пушками на лодиях. Ясно сие? Про Бекетова скажу одно: муж сей из достойнейших, не чета воеводе, что хотел его под крамолу подвесть. А сейчас Пётр Иванович к походу новому готовится. Надёжа на него первостатейная. – Воевода пожевал усы, не нашедши что ответить. – Ну да ладно, не грузись, воевода! – Беклемишев удивлённо поднял брови. Соколов понял, что брякнул вовсе не современное: – Я говорю, не держи камня на сердце. Посмотри-ка теперь на бойцов наших!

      Люди Матусевича выходили на площадку, образованную по периметру рассевшимися стрелками, с интересом ожидавшими, что им покажут спецназовцы. Те начали с разминки, синхронно и чётко выполняя упражнения. Затем, разбившись на пары, они показали приёмы борьбы и рукопашного боя. Мелькали руки-ноги, подсечки, захваты и болевые приёмы. Как отметил Саляев, на боевое самбо это похоже не было. Многое из демонстрируемой техники было взято из восточных единоборств, немало и из славянского стиля, казачьего боя – сборная солянка, но унифицированная и легко переходящая из одного состояния в другое, зависящая от обстоятельств схватки.

      Саляев хмыкнул, заметив припасённые ими кирпичи и доски, – если уж чего ломать, головой или кулаком, так их, родимых.

      – А ну, Осип, ты на кулачках в Енисейске равных не имеешь! Спробуй забороть этих ноговёртов, – раздался голос воеводы, когда бойцы Матусевича приготовились было ломать кирпичи. – Князь Вячеслав Андреевич, дозволишь сотнику моему с твоим воином силушкой потягаться?

      Соколов ожидал этого вопроса и, подозвав Матусевича, сказал ему тихонько:

      – Игорь, выбери бойца помельче, но чтобы гарантированно валил бы сотника.

      – Да у меня любой троих таких уложит, Вячеслав Андреевич, это же волки, – улыбнулся Матусевич.

      Осип между тем уже ожидал своего противника, разминая руки и плечи. Рубаху он уже скинул.

      – Не посрами Енисейск, Осип! – выкрикнул Беклемишев.

      Сотник, расставив ноги и упёршись кулаками в бока, ожидал, пока невысокий