Темная полоса. Яна Розова

Соня у нас очень эмоциональная. – Ты слышала, что случилось с Закревской?

      – Нет. – Соня улыбнулась мне своей самой рассеянной улыбкой из небывалого арсенала ее фирменных рассеянных улыбок. Эти улыбки сводили с ума мужчин и дезориентировали женщин практически мгновенно. – А что с ней?

      – Сонечка, она умерла.

      Лицо моей подруги вытянулось.

      – Когда?

      – Позавчера вечером.

      – Почему?

      Я рассказала Соне о звонке следователя. И на всякий случай намекнула:

      – Скажи мне, у нас с тобой есть повод волноваться?

      – Нет.

      Она смотрела мне прямо в глаза, демонстрируя честность, открытость, лояльность и желание сотрудничать. Я удовлетворенно кивнула.

      Василий Иванович оказался представительным, я бы сказала, холеным человеком лет сорока пяти, внешне мало отличающимся от клиентов нашего салона. Вот так теперь выглядят представители органов, удивилась я.

      Его волосы были цвета перца с солью. Свой тяжелый подбородок он держал высоко задранным, а в карих глазах тлела томность бывалого ходока. Пронзительность его взгляда мне показалась какой-то наигранной, и вообще манерой держаться он напомнил Кашпировского. Это было бы смешно, если бы разговор наш не оказался таким неприятным. И тревожным.

      – Здравствуйте, девушки, – сказал следователь чуть ли не игриво, входя в мой кабинет.

      Мы с Сонькой ощутили себя проститутками в борделе.

      И после этого он сообщил нам, не скрывая, что считает нас по крайней мере чикатилами в юбках, о результатах медицинской экспертизы тела Валентины Алексеевны Закревской. Причиной смерти, сказал он, стал аллергический отек легких, который вызвало вещество, входящее в состав популярных таблеток для похудания.

      – Знакомая Закревской сказала нам, что эти таблетки порекомендовали ее подруге в вашем Центре.

      Я покосилась на Соню. Соня молчала. Почему она не кричит во весь голос, что мы принципиально не продаем и не рекомендуем БАДов своим клиентам?

      – Мы не продаем своим клиентам никаких препаратов, – как-то вяло сказала Соня.

      – Отлично! – почему-то обрадовался Василий Иванович. – Тогда я впускаю в ваш салон своих коллег для обыска. Вот ордер. – Он протянул мне какую-то бумажку.

      Господи, обыск! Да у меня же шестеро клиентов в Центре. Одна дамочка лежит голая в жемчужной ванне, другая, обернутая, как мумия, распластана в спа. Дольче наращивает волосы дочери председателя думы, Боряна дает уроки карате управляющему банка, ну и остальные двое посетителей тоже при деле…

      Пока я все глубже погружалась в шоковое состояние, Соня заплакала.

      Заметив это, Василий Иванович заметно просиял.

      – Будем сознаваться? – давил он на нас, переводя свой едкий взгляд с Сони на меня и обратно.

      – Знаете, – сказала я, чтобы как-то протянуть время. – Знаете, а я бы хотела почитать заключение ваших экспертов. Что это за вещество такое, вызывающее аллергию? Даже если мы и порекомендовали Закревской похудательные таблетки, – я посмотрела на Соню, и та закивала головой,