Моя любимая волчица Магда. Виктор Ковалев

на витрине которого красовались детские игрушки, зашел с тыльной стороны. Я обомлел: за столом, улыбаясь, на меня смотрел Серега Матчамбаев. Мы обнялись. Он постарел, осунулся, даже, кажется, меньше стал ростом. Поговорили об однокурсниках, из 80 человек нашего выпуска служить осталось не более 10—12. Остальные уволились. Причем увольнялись все по-разному. Братья Гугуце и Бубуце, чтобы уйти из армии, приковали себя цепью на Красной площади, Вадик Иванов по кличке Припадок даже прыгал с поезда вниз головой. Помогло, уволили. Были и первые потери: Саня Лосев был убит в кафе пьяными малолетками, добродушный Саня Василюк, Андрюха Фарафонов, Эдик Шапран.

      – Давай помянем ребят, – предложил Сергей, доставая начатую бутылку коньяка.

      – Я не пью, Сергей.

      – Даже в этом случае?

      – В любом, и в этом тоже.

      – А я выпью. Царство небесное вам, мои братишки. Так Саня Лосев и не сказал мне третье женское имя.

      Настало время перейти к главному – цели моего приезда.

      – Ну, расскажи, Серега, как ты докатился до такой жизни, что стал барыгой? Пацанов наших бьешь.