Дневник Лисы. Мой 2008-й. Яна Белова

Она должна иметь гордость и уважать себя. Где смысл, я так и не поняла.

      Занятия на курсах мне понравилось, всем раздали электронные переводчики, и следующие два часа преподаватель говорил с нами по-английски. Я все понимала и то, что я дуб дубом никто не заметил. После занятия мы с Пашкой ходили в кино, посмотрели клеевую тупую комедию, он проводил меня до дома, посетовал, что с завтрашнего дня и до октября будет жить в режиме жесткой экономии и ушел…

      Дальше начались чудеса. Вадим поехал провожать свою загостившуюся мать на поезд до Барнаула, вернулся около 12 ночи с невменяемо пьяным Пашкой на руках, ничего мне не сказав, свалил его в моей комнате на мою кровать прямо в уличной одежде и ботинках, закрылся с мамой на кухне, а потом они оба куда-то ушли. То есть мне знать, что происходит необязательно. Я просто задыхаюсь от возмущения. Я им все скажу, пусть только вернутся. Пашка спит, как убитый… Может его попытать?

      * * *

      Это не может происходить со мной! Я не верю! В моей жизни все ясно, просто, понятно и БЕЗПРОБЛЕМНО! Я хочу, чтобы так и оставалось. К сожалению, этому уже не бывать никогда.

      Ах, зачем черт дернул меня растолкать Пашку, не будь он пьяным, он бы промолчал, и все было бы как раньше. Я потребовала, чтобы он объяснил мне, что он делает в моей кровати, я фигурально выразилась, а у него натуральная истерика случилась. Нет, он не стал орать, биться головой о стену…

      Он рассмеялся тихо и очень зло. У меня мороз по коже пробежал.

      – И, правда, что мне делать в твоей кровати?! Мне здесь точно делать нечего, ты платить не станешь, – и, сев на кровати, посмотрел на меня снизу вверх, – Я – проститутка, трахаю баб за большие деньги, я – дорогая проститутка! – а у самого слезы по щекам ползут.

      У меня пол под ногами уехал, плюхнулась я рядом с ним, прикинулась истуканом. Он молчал, я тоже, он ревел навзрыд, я про себя. Мозг отказывался верить его словам, но я чувствовала, это подлинная, истинная правда. Если бы можно было выбирать, я предпочла бы жить во лжи. Я не знала, что говорить или делать, но он был так близко. Проститутка он или пошлый врун, это тот Пашка, с которым я учусь в одном классе, который встречает меня с танцев, провожает до дома, переносит меня через лужи, греет руки в моих карманах и ему хуже, чем мне. Никто не убедит меня в том, что это не так, у меня есть глаза.

      Я осторожно прислонилась к его плечу. Его колотила крупная дрожь.

      – Паш, Паша, – я слегка тряхнула его. Он невольно дернулся, но так и не поднял головы. Тогда я просто обняла его.

      – Я не нуждаюсь в твоей жалости, слышишь? – процедил он сквозь плотно сжатые зубы, – Просто не держи на меня зла, этого будет достаточно. Я морочил тебе голову. И вообще, мне пора идти, – он хотел встать, но я буквально повисла на нем, отчего он взвыл от боли. Как позже выяснилось, у него было вывихнуто плечо и в двух ребрах обнаружились трещины.

      – Что тебе надо от меня?! – рявкнул он, ухватив меня за оба