Голоса другой планеты. Павел Волчик

схватил Ари за руку и – кто бы мог подумать – побежал как мальчишка, увлекая молодого человека за собой.

      Они пробегали через светлые залы и маленькие комнатки, заваленные книгами и наполненные неизвестными механизмами. Их ноги стучали по винтовой лестнице, перед глазами мелькали иллюминаторы. Наконец они вошли в огромный тёмный зал. Фроуд поднял рубильник, и яркие лампы осветили побелённые стены и мощные колонны, поддерживающие высокий потолок.

      – Это помещение предназначалось для местной библиотеки, но…

      – Средства сократили. Ясное дело. Вы, астрономы, любите жить на широкую ногу.

      – Вам достаточно такого пространства?

      – Более чем, благодарю. Но ввиду того, что я не ожидал, что холст будет настолько большим, я попрошу, чтобы все, кто не слишком занят на станции и умеет красить стены, присоединились ко мне.

      – И я мог бы…

      – При всём уважении к вам, Фроуд, вынужден отказать. Вы слишком долго мечтали увидеть, какая она – планета Лира, пускай для вас это станет сюрпризом.

      Двадцать девять дней спустя Эрида под руку привела профессора к заветной двери зала. Их встретил Ари, с осунувшимся лицом и тёмными кругами под глазами. Запах краски исходил от него даже несмотря на то, что он был переодет в свежую одежду.

      – Вы готовы?

      Что-то в его тоне заставило Хансена вздрогнуть. Профессор кивнул.

      – По мере того, как мы будем продвигаться дальше, папа, – шепнула на ухо Эрида, – стены будут последовательно освещаться…

      На первом участке стены возник пейзаж: кривые линии жёлто-зелёных холмов, в них, как лежбище слонов, – разрозненные потрескавшиеся серые скалы. Широкая степь, усыпанная чёрными и белыми меховыми комочками…

      Профессор присмотрелся – не может быть…

      – Овцы? На планете Лира есть овцы?

      – Нет, папа, – Эрида мягко улыбнулась, кинула взгляд на смущённого художника. – Это Монголия. Ари никогда не видел этой страны, просто слушал музыку и рисовал, для контроля. Вот фотографии для сравнения.

      Следующие два пейзажа: Таиланд и Мексика; Хансен взглянул на подборку фотографий этих стран – изображение повторяло общие черты ландшафта. Он прошептал:

      – Немыслимо. Антинаучно. Но работает.

      Зажглись огни. Белое вьюжное поле, из земли торчат прозрачные глыбы льда.

      – Южный полюс или северный…

      – Нет, Фроуд, – услышал профессор глухой голос Ари. – Это она, Лира.

      Хансен ускорил шаг. Экраны зажигались на высоких стенах. Новые глыбы льда, бесконечные белые безжизненные равнины. Он остановился, не решаясь шагнуть к самой широкой стене. К горлу подкатил ком:

      – Там сплошной лёд. Никакой жизни, так? Мы размечтались, забылись…

      Ноги его сделались ватными. Руки дрожали.

      – Неужели вы перестали надеяться, профессор, – услышал Хансен странный голос Ари за спиной, – сделайте ещё шаг.

      И он сделал.

      Гигантское полотно озарилось белым светом…

      …Причудливые,