Между жизнями. Судмедэксперт о людях и профессии. Алексей Решетун

Я в детстве видел мертвых животных неоднократно. Бывало, забредешь куда-нибудь в лопухи во время игры в казаков-разбойников и чувствуешь характерный запах падали. Лежит мертвая собака, по ней ползают мухи, муравьи. Через несколько дней уже появляются черви, и постепенно от трупа остается скелет. Не я один – мы все с интересом следили за этими изменениями, хотя, конечно, специально не сидели часами, глядя на гниющие останки. Иногда можно было поворошить труп палкой и посмотреть, как он выглядит с другой стороны. Опять же, никакого страха – все понимали, что собака просто сдохла и ее просто жрут черви.

      Так как практически у всех жителей имелось личное хозяйство, то дети с самого раннего возраста принимали участие в заготовке запасов на зиму. Происходили такие массовые заготовки, как правило, поздней осенью или в начале зимы, когда устанавливались морозы. Куры, утки, гуси забивались десятками. Уже лет с двенадцати я самостоятельно забивал кур, и это не было чем-то выдающимся. Посмотрев, как с этим управляется отец, я понял, что в этом деле главное – быстрота и уверенность. Некоторые для того, чтобы отрубить голову курице, использовали два гвоздя, вбитых в деревянную чурку. Голова курицы просовывалась между ними, фиксировалась, и человек, потянув птицу за ноги, наносил удар топором по растянутой шее. Мы же никогда не использовали гвозди, а просто клали курицу на чурку и отрубали ей голову.

      Вы слышали о том, что курица без головы способна еще какое-то время бегать? Это не анекдот, все так и есть. Весной мы закупали цыплят бройлеров, которые к осени вырастали в настоящих страусов. Вот такой бройлер как-то вырвался у меня из рук и рванул в огород, только и слышно было, как трещали кусты смородины. Не догонишь! После этого случая я, отрубив курице голову, просто на несколько минут прижимал тушку к земле. Минуты через две-три способность бегать пропадала, и безголовая птица только перебирала ногами в воздухе и хлопала крыльями. Еще минут через пять тушку окунали в ведро с кипятком на пару секунд и после без труда ощипывали.

      Сложнее было с поросятами. Так же, как и цыплят, их покупали по весне, кастрировали (отец делал это самостоятельно), и к зиме они превращались в огромных жирных кабанов. Для забоя выбирался выходной день, приглашались родственники или друзья, потому что работа предстояла серьезная и нелегкая. Мне вначале не разрешали присутствовать при забое (у нас это называлось «заколоть поросенка»), но потом позволили, и я охотно помогал отцу и дяде. Сперва жертву выводили из сарая – во-первых, там было недостаточно светло, а во-вторых, вытаскивать оттуда тушу забитого кабана гораздо сложнее. Животное почти всегда выходить не хотело, видимо, что-то подозревая, и отчаянно сопротивлялось, но его все-таки выводили во двор и клали на бок. Трем взрослым мужчинам это удавалось с большим трудом, поэтому сам процесс забоя старались проводить быстро, пока хватало сил его сдерживать. Большой нож вкалывался между ребер аккуратно в сердце, поросенок при этом отчаянно громко визжал и пытался освободиться. Моей задачей было подставить