На грани счастья. Татьяна Алюшина

прикусив губу, побелела вся от боли, но терпела! Он на всякий случай отнес ее подальше от искореженного остова.

      А хрен его знает! Вполне может рвануть, Кондратьев не зря предупреждал, а ему не до осмотра состояния машины и выяснения, бежит ли бензин, не искрит ли проводка.

      – Полежи, сейчас к тебе придут, помогут, ладно? – погладив ее по волосам, пропитавшимся кровью, уговаривал он.

      – Ладно, – согласилась девушка.

      – Даша!!! – проорал он, вернувшись к автобусу.

      Он прислушивался и всматривался в раскуроченное нутро, пытаясь определить, где люди. У него волосы шевелились на затылке от понимания реальности, но он не позволял себе более мыслей о бесполезности поиска живых! Вот когда всех достанут, тогда он об этом подумает!

      Следующим он обнаружил парня, лежавшего лицом вниз на перекрученных кресельных останках, с неестественно вывернутыми, изломанными ногами.

      Власов пытался нащупать пульс, но тщетно. Он вытащил его и уложил на землю, подальше от перепуганной девушки, чтобы не видела.

      Он почти подошел к автобусу, когда к нему подбежали охранники, врач и медсестра из лагеря.

      – Игорь Николаевич! – панически запричитала врачиха, ухватив его двумя ладонями за руку. – Я же не травматолог, я педиатр, я не знаю, что делать!

      Власов накрыл ее ладони своей и спокойным, тихим тоном спросил:

      – А когда у детей переломы и ушибы, вы знаете, что делать?

      – Ну конечно, я на специальных курсах училась, чтобы попасть в этот лагерь! – И смотрела на него глазами перепуганной лани, ожидавшей решения вожака, ведущего к спасению.

      – Вот и хорошо, – порадовался Власов. – Считайте, что они тоже дети. Вон там лежат две девочки ненамного старше ваших подопечных. Их надо осмотреть, остановить кровотечение, шины наложить, перевязать, а ребята вам помогут, отдавайте им распоряжения. – Он посмотрел приказным взглядом на четверых мужчин, пришедших с врачом, и молоденькую медсестру: – Справитесь?

      – Да, да, конечно! – заверила она, справившись с паникой, и позвала остальных: – Идемте! Надо осмотреть пострадавших!

      «Дашка, Дашка, Дашка!» – все это время билась одна мысль в голове, как набат.

      Без вариантов, без выкрутасов и предположений – худшего, страшного, лучшего – Дашка!

      – Дашка!!! – позвал он снова, пролезая в оконный проем автобуса.

      Девушка – и снова не Дашка. Он нашел ее, отцепив от погнутых поручней и выкинув через проем одиночное сиденье. Она истекала кровью от многочисленных порезов – это видно, а что там внутри?.. Без сознания. Это хорошо! Он как мог быстро ощупал, проверяя. На ощупь вроде все не так страшно, а там хрен его знает! Позвоночник-то не прощупаешь!

      Но ее надо срочно вытаскивать, иначе она умрет от потери крови.

      Срочно – это хорошо бы, но не так просто – ее придавило сбоку останками двойного раскуроченного сиденья, застрявшего передними ножками в поручнях. Он попробовал отжать, выдернуть – а вот вам хрен!

      Ладно! Вам его же!

      Власов перевел дыхание, осмотрелся повнимательнее вокруг. В месиве