Вирус ненависти. Татьяна Алюшина

мужика-то? А? Бабки? Или такая офигенная любовь? И мужик-то так себе, был бы хоть с характером! Вот какого тебя во все это потащило, девонька?»

      От этих мыслей, от непонимания, как эта женщина могла решиться на такой поступок из-за совершенно неинтересного мужичонки, у него свело желудок и подкатил горький комок к горлу. Артем уже собрался резко ответить ей отказом, как по логике напрашивалось, и перевести разговор в рамки допроса, но она его опередила:

      – Соглашайтесь! Вы же голодный, до вас был мужчина, он попробовал, ему очень понравилось, – и первый раз с момента его прихода легко улыбнулась.

      – Какой мужчина? – осторожно спросил Артем.

      – Участковый приходил, Тарас Петрович Кучеря. Поговорить о делах житейских. Так уплетал за милую душу, еще и добавки попросил. Или об этом нельзя говорить, тоже считается взяткой должностному лицу? – продолжая улыбаться, поинтересовалась она.

      Удерживая готовое хлынуть, как прорвавшаяся плотина, облегчение, остужая мысленным приказом непонятные эмоции, Артем ответил:

      – Ему можно, он участковый, почти член семьи, – и осторожненько так, как на минном поле сапер, уточнил: – А во сколько он приходил?

      Он вдруг осознал, прочухал, что волнуется, даже разозлился и одернул себя: «Ты чего, Беркутов? Что за эмоции? Остынь!»

      – Это важно? – спросила Тина.

      – Да!

      – Так. Я попробую сообразить… – Она задумалась, вспоминая. – Я как раз закончила готовить и сверяла время.

      «Ну давай, девочка, не подведи меня!» – просил про себя Артем, внимательно наблюдая за выражением ее лица.

      – Около часа дня. Нет, в час, точно! Мы поговорили минут сорок, и он ушел. А что случилось-то?

      – Ничего страшного, – радостно ответил Артем Константинович Беркутов, поражаясь самому себе. – Давайте! С удовольствием поужинаю, раз вы предлагаете! Только, не обижайтесь, я позвоню, поговорю с вашим участковым.

      – Да, пожалуйста, если это так важно.

      Тина принялась хозяйничать – разогревать еду, накрывать на стол, – а он тем временем достал записную книжку, нашел телефон местного отделения милиции, взял свой мобильный, позвонил, представился и спросил участкового. Разговаривая с Тарасом Петровичем, он все время незаметно наблюдал за Тиной и думал: с чего это он так реагирует? Откуда эмоции? Он был профессионал и никогда не позволял себе во время работы чувств. Конечно, они возникали всегда, но он умел загонять их очень далеко, чтобы не мешали трезвой оценке ситуации, и выпускал только после окончания дела, разрешая себе симпатии, антипатии, жалость и злость.

      – Спасибо, Тарас Петрович, – закончил он разговор.

      Щи оказались очень-очень вкусными, ничего подобного он не пробовал в своей жизни. И этот штрих он добавил к ее портрету.

      – Это просто фантастика! – похвалил Беркутов со всей возможной искренностью.

      – Спасибо! Приятного аппетита. Давайте я попробую ответить на ваши вопросы.

      – Давайте, – не прерывая процесса вкушения, согласился Артем.

      – Вы спросили: