Экипаж. Александр Митта

p>

      А на экране локатора самолет Тимченко был всего лишь светлой точкой, крохотной звездочкой в созвездии других таких же. Прохаживался по кругу светящийся радиус, внимательно смотрел на экран диспетчер.

      – Мы на курсе, на глиссаде, – сказал штурман командиру.

      И земля подтвердила:

      – Высота четыреста, удаление восемь километров. Полоса свободна.

      В любом современном лайнере – будь то «Ил-62», «Ту-154», «Дс-10» или огромный «Боинг-747» – кабины невелики, даже тесноваты. Наверное, размер кабины продиктован конструктивными соображениями. Но со стороны кажется, что в этом есть и другой, более глубокий смысл. Члены экипажа почти касаются друг друга плечами и потому быстрее понимают друг друга, точнее взаимодействуют – как соприкасающиеся друг с другом шестеренки одного механизма. Но они не механизм! Они живой мозг, который одухотворяет, подчиняет своей воле летучую громаду металла…

      – На курсе, на глиссаде, – сказал Андрей Васильевич. – Разрешите посадку.

      – Посадку разрешаю, – ответил новый голос: диспетчеры передают друг другу самолет, будто с ладони на ладонь, чтобы в конце бережно опустить его на бетон посадочной полосы.

      Андрей Васильевич приподнял нос машины, выдержал его над полосой на метровой высоте – и вот колеса осторожно коснулись земли.

      – Включить реверс!

      Руки Тимченко двигали штурвал вперед и на себя, одновременно поворачивая его то влево, то вправо, чтобы парировать порывы ветра, удержать самолет на оси полосы.

      Постепенно замедляя ход, «Ту-154» катился по бетону. Рейс был окончен, они прилетели домой.

      Безостановочной суетой, непрерывной и многообразной деятельностью Шереметьево, как и всякий большой аэропорт, напоминает муравейник: в беспорядочном, на первый взгляд, движении не вдруг угадываешь железную, раз и навсегда установленную, никем не нарушаемую систему.

      С разной скоростью и в разных направлениях перемещаются по своим незыблемым маршрутам самолеты, ползут самоходные трапы, движутся автобусы, электрокары, пестрые пикапчики иностранных авиакомпаний. А между ними снуют люди: летчики, бортпроводницы, техники, пограничники…

      По своему привычному маршруту, от стоянки к диспетчерской, шел и Андрей Васильевич Тимченко в сопровождении второго пилота и штурмана.

      Серая «Волга» Андрея Васильевича отъехала от стоянки, где ставят свои машины шереметьевские летчики. Рядом с Тимченко сидела его жена – высокая и спокойная, под стать мужу.

      – Как слетали? – спросила Анна Максимовна.

      – Нормально.

      – Тридцать лет слышу это «нормально».

      Тимченко пожал плечами:

      – Так правда же, нормально. Тебя не устраивает?.. Расскажи лучше, как жила без меня.

      – Нормально, – ответила она и замолчала. Но не выдержала и стала рассказывать свои небогатые новости: – Звонили из Комитета ветеранов… Егор заходил, интересовался, когда вернешься…

      – А как Наташка?

      – Ну как Наташка… Наташка есть Наташка. – Анна Максимовна вздохнула и переменила разговор. – Ко мне девочку положили с зеркальным расположением.

      – С чем? – не понял Андрей Васильевич.

      – Сердце справа… Такая здоровенькая, спокойная девочка…

      Бортинженер Игорь Скворцов, молодой, уверенный в себе, разыскал среди других машин свой красный жигуленок, сел и отъехал, но недалеко. Остановившись в сторонке от диспетчерской, он повернул зеркальце так, чтобы видеть выходящих. Когда появилась та, которую он ждал – хорошенькая блондинка, – Игорь открыл дверцу и жестом предложил подвезти в город. Девушка уселась в машину.

      Перед аэровокзалом прогуливался со своей семьей еще один наш герой – летчик Валентин Ненароков. Семья была невелика: жена Аля и сын Алик четырех лет.

      Муж и жена шли, держа мальчика за руки. А он, пользуясь этим, баловался: то поднимал ноги, чтобы родители его несли, то, наоборот, повисал на родительских руках и волочил ножки по земле. Но мать и отец не замечали этого, занятые своим разговором. Издали казалось: какая симпатичная дружная семья! Но так казалось только издали.

      – Не нравится? Пожалуйста – давай разойдемся! – задыхаясь от злости, говорила жена.

      – Ну, Аля, ну что ты в самом деле? Это ж не разговор.

      – Именно разговор! Ты мне весь отпуск испортил! Чтобы я в жизни еще с тобой поехала!

      – Я бы то же самое мог сказать, но я же молчу!

      – Интересно! Значит, опять я виновата?

      В этот момент возле них резко затормозила красная машина, приветственно посигналила и из нее выскочил бортинженер Игорь Скворцов.

      – Здорово, Валентин! Вот уж не думал!

      Ненароков расплылся в счастливой улыбке, расцеловался с Игорем и повернулся к Але:

      – Алечка! Это мой старый товарищ, летали вместе… Игорь, знакомься, моя жена.

      – Алевтина Федоровна, – представилась Аля.

      Поклонившись,