Проснуться живым. Надежда Первухина

сама собой вспыхнула или даже взорвалась свеча, оставив после себя лужицу кипящего стеарина.

* * *

      Есть разные виды смелости.

      Это всем известно.

      Но не все знают о смелости, которая заставляет, нет, даже не заставляет, а просто призывает совершить то, чего до настоящего момента ты в жизни никогда не совершал. И люди раскидывают многотонные завалы, спасая близких, и звери жертвуют жизнью, преграждая путь какому-нибудь маньяку… Или – прыгают в полыхающие огнем цирковые кольца под свист хлыста, хотя такие поступки животным все-таки несвойственны.

      Точно так же несвойственно змее покидать насиженное место, не добивать уже пойманную добычу и мигрировать туда, где, следуя своим вековым рефлексам и инстинктам, она никогда не станет жить.

      Но змеям пришлось стать смелыми.

      Смелостью обреченных, даже не знающих, дойдут ли они до конца пути.

      Смелостью верующих, у которых есть только вера в то, что Глас Призывающего не ошибается.

      Впрочем, змеи не забивали свои головы подобными высокими мыслями.

      Они просто ползли.

      А что им еще оставалось делать?

      Пока…

* * *

      Она плакала, как плачут, наверное, маленькие дети: с горестными всхлипами и обиженным подвыванием. Дивные плечи содрогались от поистине Ниагарского водопада рыданий. Грозный наган небрежно валялся посреди стола, и на него тоже капали крупные слезы.

      – Перестаньте вы реветь! – Не вынес этого зрелища Викентий и хлопнул ладонью по столу. – У вас сейчас антикварное оружие от слез заржавеет! Вы зачем сюда явились, истерики закатывать?!

      Вооруженная посетительница пристыженно глянула на мага-дипломанта сквозь пропитанные слезами ресницы.

      – Я больше не могу так жить! – патетически воскликнула она. – Мне кажется, я медленно схожу с ума от всего, что со мной происходит!..

      Викентий вздохнул, подошел к комоду, вынул оттуда упаковку одноразовых носовых платков и протянул девушке:

      – Приведите себя в порядок. У вас тушь размазалась.

      – Как?! – немедленно прекратила рыдания девица и выхватила из сумочки зеркальце (в золотой, между прочим, оправе). – У меня же водостойкая, французская!

      Тушь действительно не размазалась. Но надо же было Викентию хоть как-то направить эмоции странной посетительницы в конструктивное русло! А любой мало-мальский знаток женской психологии отлично представляет, что женщина забудет обо всех проблемах, ежели сказать ей, что у нее потекла тушь. Или тональный крем выпачкал воротничок белой блузки.

      Девушка придирчиво исследовала свою зареванную физиономию и возмутилась:

      – Вы почему мне врете? Ничего у меня не размазалось!

      Викентий извлек из обширного арсенала своих психиатрических улыбок самую мирную, успокаивающую и располагающую к доверительному общению.

      – Итак, – вальяжно начал он, добавляя в свой баритон томной бархатистости, – какие проблемы мешают спокойно жить столь очаровательной девушке?

      Тут