Выйти замуж за дурака. Надежда Первухина

и денег не запрошу! Фр-фу!

      Я молчала, сраженная этой тирадой и глубокой жалостью к несчастной кошке. Бедная Руфина! Она так на меня похожа: вечно выполняет чужие желания, а сама остается на бобах…

      Однако кошка истолковала мое молчание по-своему. Она села у двери в коридор и холодно осведомилась:

      – Что будешь заказывать? Давай уж быстрей, чего тянуть меня за хвост…

      Я отвлеклась от своих мыслей и поняла, что кошка тоже считает меня такой; самолюбивой и жадной охотницей за исполнением желаний.

      – Руфина, – грустно сказала я ей. Ничегошеньки мне от тебя не надо. Ни дачи, ни машины, ни даже кругосветного путешествия. Потому что я этого не хочу. А если захочу, то добьюсь этого сама. Вот. Так что успокойся, пожалуйста.

      Кошачьи глаза полыхнули, как янтарь в солнечном луче.

      – Правда?!

      Она в три прыжка преодолела расстояние, разделявшее нас, и вспрыгнула мне на колени:

      – Мр-ряу, ты молодец, Василиса! Я в тебе ср-разу р-родственную душу почуяла! Ты такая же самостоятельная, как и я, И не ждешь от жизни подарков…

      – Да уж, – усмехнулась я грустно. Подарки я сама себе покупаю.

      – Ничего! Повер-рь моему опыту, Василиса, как раз таким людям судьба подарки-то и подкидывает!..

      – Прямо-таки подкидывает…

      – Мряу, непременно! Нет, ты точно ничего не хочешь?

      Я подумала.

      – А вот этого не могу, – грустно: промурлыкала кошка.

      – Ты что же, мысли мои читаешь?

      – Нет, проследила за взглядом. Ты на фотографию мужа смотрела, что на книжной полке стоит. Не смогу я его характер изменить в лучшую сторону, Василисушка. Потому как это является незаконным вмешательством в этот… индивидуальный психологический портрет.

      – У него уже никакого «портрета» не осталось…

      – Это ты так думаешь. Наверняка он сам полагает по-другому. Суггестия, эмоционально-стрессовая терапия, психокоррекция – это не ко мне. Да и не поможет это, И о том, чтоб разрешить ему вернуться, даже и думать не смей» Он человек других взглядов, сама понять должна.

      – Полагаешь?

      – Уверена. Ни к чему тебе заново раны растравлять. Над диссертацией работать надо.

      – Ну и ладно. Нет так нет. Пойду я ужин приготовлю. Время-то уже к вечеру, а мне еще надо статью дописывать.

      Я ушла на кухню и не слышала, как моя рыжая киска пробормотала, сворачиваясь клубочком на диване: «Все р-равно я для тебя что-нибудь придумяую…».

* * *

      Кошка оказалась совершенно права. Мне действительно следовало думать о детальной проработке концепции моей докторской, а не о том, что предстоящий развод с Константином поставит большой жирный крест на всех моих дальнейших попытках создать семью. Не дано, так не дано. И просить об этом никого не стоит. А Адели за ее ненормальную идею с брачным объявлением я еще устрою дополнительный разнос. Благо— подруга работает со мной на одной кафедре.

      Я села за компьютер (единственная ценная вещь в доме, которую муж не успел прогулять или вручить в качестве презента за бурную