Иероглиф «Измена». Надежда Первухина

Баосюя было понятно, поскольку перед балконом, трепеща крылышками, снова висел дракончик почтового ведомства.

      – Пищьмо ее вышощщештву принчещще Фэйянь! – прошепелявил дракончик. В солнечном луче сверкнула золотая печать, которой было запечатано новое письмо.

      Фэйянь взяла свиток.

      – От кого бы это? – удивилась она. – Печать мне незнакома.

      Баосюй мельком глянул на печать и присвистнул от удивления.

      – Недаром мы с тобой вели речи про Жемчужный Завет, дорогая, – сказал дракон. – Судя по печати, тебе как раз пришло письмо от Ют-Карахон-Отэ, державной владычицы Чхунхян, императрицы Жемчужного Завета. Очень любопытно.

      Фэйянь сняла печать и развернула свиток.

      – Как изящно написано! – подивилась она.

      – У императрицы Чхунхян хорошие придворные каллиграфы, – пояснил дракон.

      Фэйянь, которую что-то кольнуло в сердце при слове «каллиграф», перевела дыхание и начала читать вслух:

      – «Почтенной и достославной принцессе Фэйянь, владычице Изумрудного Клана и острова Лунтан, – всегда радоваться.

      Известно стало нам, что принцесса Фэйянь исполнена благочестия, добрых дел и милосердия. Оттого в нашем сердце возникло желание незамедлительно лицезреть принцессу Фэйянь на празднике ханоми, во время которого весь Жемчужный Завет любуется расцветающими вишнями…» Баосюй! – прервалась принцесса Фэйянь.

      – Мг-м?

      – Вот это странно!

      – Что именно?

      – В Жемчужном Завете вишни только зацветают, тогда как на Лунтане они уже принесли плоды.

      – Ничего странного. Жемчужный Завет – край суровый, погода там по большей части холодная и сырая, а на Лунтане – сама знаешь – вечное лето. Мне странно другое.

      – Да, Баосюй?

      – Ют-Карахон-Отэ желает лицезреть тебя, но ничего не пишет о том, чтобы ты приехала с супругом.

      Фэйянь внимательно прочитала письмо до конца и растерянно произнесла:

      – Действительно… Что это значит, Баосюй?

      – Полагаю, то, что праздник ханоми – исключительно женский праздник.

      – Баосюй, я не вижу ничего забавного в этом! Не думаю, что императрица Чхунхян не знает, что я замужем. И должно быть, ей известно, что замужней женщине не пристало отправляться куда-либо без мужа!

      – Ты не просто замужняя женщина, ты – принцесса.

      – Это ничего не меняет. Правила чести одинаковы и для принцесс, и для простолюдинок, и горе той, что пренебрежет этим.

      – Мне нравится твоя строгость, дорогая, – усмехнулся дракон. – Что же ты предпримешь?

      – Отвечу императрице Чхунхян вежливым отказом, в котором намекну, что вот уже несколько лет, как я никуда не выезжаю без мужа.

      – Недальновидно.

      – То есть?!

      – Поверь, дорогая, если Ют-Карахон-Отэ хочет видеть тебя одну, значит, ей для чего-то это нужно. Для чего? Пока затрудняюсь сказать. А вдруг действительно ханоми – торжество, в котором принимают участие только женщины?