Признак высшего ведьмовства. Надежда Первухина

Простите, что побеспокоили вас. Дети опять…

      – Сквернословили? Повздорили? Словен, посмотри на меня, не прячь глаза, бессовестный мальчишка! Что ты такое наговорил матери и сестре?

      – Он назвал меня сукой и шлюхой, – расплакалась Мирта. Ей стало горько и обидно. Снова все вокруг было серым безрадостным и наполненным глухой ненавистью к родственничкам, которых зачем-то послал ей Бог. Почему Бог вообще так поступает? По-чему Он вынуждает жить под одной крышей людей, которые не любят и никогда не любили друг друга? Ведь даже мама не любит их – Мирта как-то слышала ее разговор с бабушкой об интернате, – не говоря уже о самой бабушке. Бабушка считает Мирту и Словена ублюдками и выродками. Правда, когда Мирта приносит только отличные оценки (а случается это часто, потому что Мирта хочет быть гордостью семьи и в дальнейшем попасть не в интернат, а получить хорошее образование), бабушка бурчит что-то вроде похвалы и с важным видом дает денег, которых не хватает даже на мороженое.

      – Словен, ты знаешь, как я наказываю за плохие слова? – начала допрос бабушка, угрожающе покачивая тростью.

      – Матушка, не надо, – взмолилась Роксана Ишкольц. – Ему ведь сейчас в школу! Будут потом спрашивать, откуда синяки.

      – Ничего, – сказала бабушка. – Соврет, что упал с лестницы. Словен…

      – Я больше не буду, – торопливо пробормотал мальчик. В его глазах теперь ненависть мешалась с животным ужасом.

      – Словен, – повторила бабушка Антония. – Выйди из-за стола.

      – Матушка, он опоздает в школу… – пыталась еще вступиться за сына мать.

      – Ничего. Успеет. Словен, наклонись. Или ты хочешь, чтобы я отколотила тебя по рукам?

      Мирта, дрожа, смотрела на экзекуцию. По ее спине бабушкина трость не прохаживалась последние три года, но она очень хорошо помнила, каково это. И сейчас ей было жалко брата, сейчас она корила себя за то, что наябедничала… Но тут же вторая, внутренняя.

      Мирта, которая была позлобнее внешней, сказала: «Он получает, что заслужил. Никто не имеет права называть тебя сукой и шлюхой безнаказанно. Он сам виноват».

      Словен получил причитающиеся ему колотушки и чуть не бегом кинулся в свою комнату.

      – Не вздумай опоздать в школу! – напутствовала его вслед бабушка. – Иначе еще всыплю.

      Тут ее взор обратился на Мирту. Та тихо поднялась из-за стола.

      – А ты, красавица, – сказала Мирте бабушка, – не думай, что раз я тебя не порю, то, значит, и не за что. Подойди ко мне.

      Мирта повиновалась.

      – Посмотри в глаза. Мирта повиновалась.

      Бабушка оценивающе посверлила ее взглядом.

      – Косметики нет, это хорошо, – сказала бабушка. – И не смей краситься до самого выпускного бала. Девушку украшает скромность и целомудрие. И если вдруг ты начнешь встречаться с мальчиком…

      Мирта похолодела. Ей показалось, что собственные глаза, лицо, руки – все, чего касался Шандор, сейчас окрасится в какой-нибудь ядовитый цвет вроде фальшивых денег и выдаст