Проклятыми тропами. Олеся Зарксова

поблизости. Но я пробегаю пальцами по струнам не ради незнакомых людей. На этот раз успокоения жаждет моя собственная, потревоженная слишком внезапно, чтобы просто принять возникшие чувства. К сожалению, игра навевает лишь большую тревогу.

      А вдруг кто-то слышит в ней мой голос? Видит терзающие меня чувства? Понимает, что игра и мягкость, добрая улыбка на губах – лишь притворство, вызванное страхом и печалью? Вдруг найдётся в этом мире хоть одно-единственное существо, способное понять? Принять?.. Нет…

      Холодная дрожь пробегает по коже. Пальцы лишь на миг вздрагивают, почти незаметно. Не в силах согреться собственным огнём, я оглядываю пустую улицу и обрываю мелодию. Всё равно никто не слышит её. Обняв себя за плечи, я откладываю лиру.

      Холодно. В этом городе… Нет. Просто сегодня такой ветер.

      Задрожав, я разглядываю блики света, искрящиеся и падающие на воду. Золотистый свет, пляшущий на инструменте, голубое небо и белые облака. Должно быть тепло, а всё равно холодно.

      Наверное, из-за воды…

      Встав и подтянув шарф, перчатки, я вешаю лиру за спину и неспешно шагаю по ровной каменной кладке. С утра городская площадь была оживлённой. Хор людских голосов звучал так звонко, что невозможно было не услышать его. Можно было легко затеряться в толпе. Совсем противоположные чувства испытываешь сейчас, когда вокруг ни души, а ты как на ладони. Я не испытываю чужих эмоций. Мне приходится прислушиваться к собственным, терзающим и рвущим на куски жалкие остатки.

      – Больно…

      Но ведь даже если закричу, никто не заметит. Ведь у моей боли один и тот же цвет, как и у печали или счастья. Все мои чувства окрашены одним цветом, поэтому до сих пор никто не смог рассмотреть их. Собственно, никто особо и не пытался.

      – А небо… такое ясное.

      Подняв взгляд к нему, я натягиваю капюшон. Солнце слепит, словно проникая в самое сердце и растапливая образовавшийся лёд. Заставляет плакать. Очищать душу от страданий.

      Но почему же мне так неспокойно и холодно?.. Кто-нибудь… хоть кто-нибудь… скажите мне, попросите сыграть, улыбнитесь для меня. И тогда я смогу отринуть свои чувства. Смогу полностью довериться чужим и впустить их в себя. Разделить.

      Сложив руки на груди, я оглядываю невысокие дома. Из-за крыш не раздаётся ни звука, словно город в миг опустел. Такой печальный и одинокий. Холодный камень не даст мне почувствовать себя иначе. Здесь никого нет, кому мне следовало бы сыграть.

      Я становлюсь пустой… Если меня не переполняют чувства других, кажется, что мир вокруг вот-вот исчезнет. Или исчезну я. Кто-нибудь в этом мире… такой же, как и я или не такой… противоположный?

      Глубоко вдохнув, я прислушиваюсь к ветру. Он зовёт и манит меня куда-то, в место, где кому-то очень больно и одиноко. И я найду его, лишь бы излечить эту рану. Лишь бы на миг забыть о черноте, расползающейся внутри моего тела.

      – Как давно ты зовёшь? Как давно ты ожидаешь? Неужели никто тебя не слышит?

      Мне хотелось найти тёплую и светлую душу, но теперь, после встречи со своим отражением,