Согретые солнцем. Светлана Талан

она, – я думаю о том, что мы быстро стареем, забывая говорить друг другу, что любим, как прежде, и с каждым днем взросления наших дочерей мы приближаемся к своей конечной точке.

      – Ну что ты, Любонька?! Нам рано об этом думать, нужно еще девочек на ноги поставить!

      – Знаю-знаю! – нараспев произнесла она. – А вот что с ними делать, чтобы прекратились эти скандалы, этого я не знаю. Казалось бы, мы поступаем правильно: не балуем их, как решили много лет назад, работают все на равных и поощрения получают в зависимости от выполненных работ.

      – Все правильно! Сколько заработал – столько и получил! Дух соревнования ведет к лучшим результатам – это доказано не мною.

      – Но почему тогда они все время скандалят?

      – Не знаю, – пожал плечами Павел Тихонович. Он задумался, но ответ не приходил в голову. – Может быть, мы не правы в чем-то?

      – В чем именно?

      – Хотелось бы и мне знать, – вздохнул он. – Если логически рассуждать, то дочери ссорятся между собой из-за того, что мы что-то в их воспитании упустили. Согласна со мной?

      – Да согласна я! Но неужели они не чувствуют родную кровь? Мы даже Романии никаких поблажек не даем, хотя ей намного труднее, чем Злате и Геле.

      – И не надо давать. И так скандал за скандалом! Может быть, ввести систему штрафов за ссоры?

      – И где они будут брать деньги на эти штрафы?

      – Мы же им отдаем заработанное.

      – А они сразу же тратят, – заметила Любовь Валентиновна, – двое – на одежду, а третья – на собаку.

      – Ты права, как всегда, – сказал он и пообещал: – Но с девочками я сегодня сам поговорю.

      За ужином в тот же день Павел Тихонович обратился к дочерям:

      – Мои хорошие, мои красавицы! Скажите-ка мне, почему вы не можете мирно жить?

      Дочери положили вилки на стол и внимательно посмотрели на отца. Они почувствовали, что разговор будет неприятный, и замерли в ожидании.

      – Вы не любите друг друга? – Отец посмотрел в глаза каждой из них. – Неужели вы не чувствуете родства? Вы, как никто другой, должны жить дружно, поддерживать друг друга во всем, а вы? Не думали ли вы, мои сладкие, что мы с мамой не вечны, что вы – поздние дети и когда-нибудь останетесь в этом мире без родителей? И тогда не от кого будет ждать поддержки и помощи. Только вы сами сможете стать опорой друг для друга.

      – Рано об этом говорить, – заметила Злата.

      – Я хочу сказать о себе, – заявила Геля, и все взгляды устремились в ее сторону. – Я стану самостоятельной без чьей-либо помощи. Чем мне сможет помочь, к примеру, Рома? Или Злата? Это они будут просить меня о помощи!

      – Ты это твердо знаешь? – Мать укоризненно посмотрела на Гелю. – Почему ты такая самоуверенная? А если приболеешь? Если в жизни столкнешься с неудачами? Кто тебя поддержит?

      – Мне хватит сил, чтобы выстоять, – уверенно заявила Ангелина. – Как-нибудь обойдусь без того, чтобы сестры мне мандарины в больницу передавали!

      – Обходись! – сказала Злата. – Если