Новый Олимп. Алексей Гравицкий

из-под потолка и отправляла в рот по одной ягоде. Георгий Денисович материализовал очередной бездонный бокал и потягивал вино.

      Заинтересовать Лёньку было несложно. Мы с ним знакомы половину жизни, и я прекрасно знал, на какие точки давить, чтобы купить его с потрохами. Разговор можно было закончить с положительным результатом значительно быстрее, но я решил немного поиграть: пусть боги знают, что я не только могу идеи генерировать, но и языком работаю неплохо. Работодателю надо давать понять, что ты необходим, а то может закрасться иллюзия, что тебя можно заменить.

      Постулат про «незаменимых людей нет», может быть, работал во времена Вудро Вильсона и даже позже, во времена Сталина, которому у нас приписывают авторство этой фразы, но сегодня, в век тотального непрофессионализма и всеобщей безграмотности, прикрытой иллюзией поверхностных знаний всего на свете, незаменимые есть. И если уж ты можешь стать незаменимым, то показать свою незаменимость заказчику не стыдно.

      Лёнька клюнул на предложение. Да он и не мог не клюнуть. Пообещав, что устрою ему встречу с Мертвицким в течение недели, я повесил трубку и посмотрел на застывших в ожидании богов.

      – Ну?! – первым не выдержал Геркан.

      – У нас есть, что предложить Дедалу.

      Георгий Денисович шумно выдохнул и одним глотком осушил бокал. Впрочем, тот тут же наполнился снова.

      – Я не ошибся в тебе, возница, – самодовольно поведал Геркан, поигрывая бокалом в пальцах. – Что теперь?

      Мне было, что ему ответить, я уже набрал побольше воздуха, чтобы разлиться соловьём о будущем нашего бизнеса, как вдруг раздался неприятный и неуместный в этом увитом виноградом античном саду звук дверного звонка.

      Геркан жестом велел мне заткнуться, кинул беглый взгляд на дверь и напряжённо посмотрел на Нилию.

      – Это кто?

      Богиня легко пожала плечами.

      – Твой дом, тебе виднее.

      – Я не вижу, – раздражённо огрызнулся Геркан.

      – Так пойди и открой, – предложила богиня.

      – Умные все, – пробурчал Георгий Денисович и пошёл в прихожую.

      Я поглядел на Нилию, которая продолжала беспечно уминать виноград.

      – Что значит «не вижу»?

      – То и значит.

      – Вы что, через стены видите?

      – Милый мальчик, по-твоему, бог – это рентгеновский аппарат? Мы скорее чувствуем. Но не всех. Вот если бы ты стоял за дверью, я бы это точно знала. Но там кто-то явно сильнее.

      – Что-то ты не рад видеть папу, засранец, – раздался из прихожей знакомый голос, пресекая следующий вопрос.

      И в кухню ввалился мой вчерашний попутчик в кожаной куртке.

      – О, Серёга! И ты здесь, – радостно сообщил Дениска.

      – Здрасьте, – приветствовал я без особенной радости.

      – Дионис, – нахмурилась Нилия. – Зачем пришёл?

      – А ты не очень-то любезна, Эротова дочь. И ты, Серёга, что-то не рад меня видеть. Я тебя обидел чем-то?

      – Вы меня обманули.

      – А ты не расслабляйся, – хохотнул Дениска и плюхнулся на мраморную лавку.

      Следом