Теория поля. Леонид Дюк

момент, когда следует совершенно забыть об эфире и постараться никогда больше не упоминать о нем». И вновь, как и во времена Ньютона, научная общественность пошла на поводу у признанного авторитета. Действительно, казалось странным, что эфир неподвижен в соответствии с опытами Физо, и при этом движется вместе с Землей в опыте Майкельсона.

      По иронии судьбы через пятнадцать лет уже самому Эйнштейну потребовалась некая всепроникающая и вездесущая физическая среда. После создания своей общей теории относительности характер его высказываний резко изменился: «Мы не можем в теоретической физике обойтись без эфира, то есть континуума, наделенного физическими свойствами».

      Однако наука побоялась возвращаться к уже набившему оскомину термину. Новую среду назвали физическим вакуумом. Таким образом, физическим вакуумом мы называем пространство, из которого удалена вся материя, все атомы и все элементарные частицы. Но, как и некогда к эфиру, отношение ученых к понятию физического вакуума далеко неоднозначное. И все же это абсолютно пустое пространство имеет вполне конкретные измеряемые и наблюдаемые физические свойства.

      Пустота буквально кипит жизнью, кишит бурными квантовыми флуктуациями. Это бурлит «море Дирака», в котором постоянно рождаются из ничего и исчезают в никуда, уничтожая друг друга, частицы и античастицы.

      Эйнштейн очень болезненно воспринимал принцип неопределенности Гейзенберга. Согласно этому основополагающему принципу квантовой механики, одновременно и точно определить координату и импульс элементарной частицы не представляется возможным. Измеряя один из этих двух параметров, мы при этом вносим такие возмущения в систему, что значение второго становится неопределенным. Все уравнения квантовой механики имеют вероятностный характер, а движение частицы определяется волновой функцией. Эта функция не указывает точное положение частицы, а лишь определяет те координаты, где она так или иначе может появиться. При многократном повторении одного и того же опыта исследователь получает каждый раз новые результаты, но зато в строгом соответствии с предсказанной вероятностью.

      Эйнштейн не мог смириться с такой неоднозначностью. Он утверждал, что коль скоро мы вынуждены принять столь серьезные допущения, значит, квантовая теория просто-напросто не закончена. Что наша неспособность что-то определить еще не означает принципиальной невозможности такого определения. Он заявлял, что сторонники этой интерпретации «из нужды делают добродетель», что «Бог не играет в кости с Вселенной», а искусственно примененные вероятностные подходы говорят лишь о том, что наше знание о физике микромира является существенно неполным. В качестве аргумента вместе с Подольским и Розеном автор специальной и общей теорий относительности придумал гипотетический умозрительный эксперимент, который позже назвали ЭПР-парадоксом. Если частица распадется на две, то, измерив у одной частицы-осколка координату,