Украденная удача. Татьяна Витальевна Гершуни

потом родила, а сейчас решила обвенчаться и окрестить ребенка. Поскольку Лена была католичкой, то высокоторжественные мероприятия предполагалось провести в Церкви Святого Людовика Французского на Большой Лубянке. Ане была доверена ответственная миссия довезти венчающихся с ребенком от дома до храма.

      Подруга, ее муж Коля и сынок Костя ждали у подъезда. Лена решила сделать все чин-чинарем – в руках у нее красовался прелестный букет невесты. А в руках у Коли – кошелка, в которой что-то подозрительно загремело, когда ее грузили в машину.

      – Это что? Не побьется?

      – Потом покажу, не побьется.

      Около храма их уже ждали родственники и друзья. Народу набралось почти столько же сколько и на свадьбе. Все с интересом разглядывали внутреннее убранство храма, а потом застыли во время церемоний. Почему-то торжественность момента навеяла на Аню совсем не благочестивые воспоминания…

      Разведясь с Сашей, она с головой окунулась в холостую жизнь, которой не успела узнать до свадьбы. Поисками жениха она была не то чтобы сильно озабочена, но если приглашал на свидание интересный мужчина – не отказывалась. И в одно из таких свиданий, во время романтического ужина, она обнаружила в блюде кость, которая при ближайшем рассмотрении оказалась куском Аниного зуба. Свидание моментом было закончено, и Аня на полусогнутых поползла домой. Стоматологов она боялась как огня. Когда-то, еще в школе, учительница по труду очень живописно рассказала о том, как у стоматолога дрогнула рука и он отрезал, ну или почти отрезал, пациенту язык. Во всяком случае, так этот рассказ отложился в неокрепшем детском мозгу Ани. После этого визиты к стоматологу стали пыткой. А тут такое! Половины зуба, который залечили всего-то три года назад, как не бывало…

      – Я уже ничего не могу сделать. Только имплант, – заявила стоматолог Света, к которой Аня ходила уже лет 10.

      Под оглушительные Анины рыдания в кабинет вошел, вернее вбежал, какой-то мужчина.

      – Что случилось? У девушки кто-то умер? – спросил мужчина с южным акцентом.

      – Нет. Армен, посмотри. У нее зуб сломался. Мертвый. Я не могу сделать пломбу. Коронка, судя по всему, тоже не подойдет.

      Аня билась в истерике и пыталась уползти с кресла.

      – Я не понял. Что происходит? Это розыгрыш что ли? Почему девушка так плачет?

      – Она боится. Я ей пломбу когда ставлю, она трясется от страха. А когда сказала про имплант – сорвалась.

      Армен ухватил Аню за воротник и втащил обратно на кресло. Потом ловко открыл рот и посмотрел.

      – Да, имплант. Коронку при таких разрушениях поставить не смогу, не выдержу технологии. Вот моя визитка. Буду вас ждать.

      После двухдневной истерики на работе, Аня потащилась истерить в кабинет к стоматологу Армену. За прошедшие два дня все коллеги, включая руководство и даже акционеров банка, в котором уже много лет работала Аня, пытались решить Анину проблему. Но все стоматологи говорили одно и то же – в таких случаях только имплант.

      – Анечка, я Вас отпускаю на