Хорошая жизнь. Александр Варенников

он.

      – То есть? – выпалил вопрос, словно по инерции, Нечаев.

      Мужчина ничего не сказал. Согнув руку в локте, он удерживал пистолет на одном уровне – на уровне солнечного сплетения Андрея. Не то оскалился, не то сощурился – сложно было понять. Слишком уж механической, неестественной казалась мимика. Будто он категорически не мог расслабить мышцы лица. Подобное можно приметить у людей с хроническим болевым синдромом.

      – Она мертва?

      Голос Нечаева дрогнул.

      – Она здесь больше не живет, – повторил мужчина. – И ты очень зря сюда притащился, приятель. Чего ты тут вынюхивал?!

      Андрей, едва свыкнувшись со своим не слишком устойчивым положением, наклонил голову и с вызовом посмотрел на своего вооруженного собеседника.

      – Ты не выстрелишь, – заявил он. – Слишком громко. Соседи сбегутся, и тебе не удастся скрыться.

      Блеф на грани фола.

      – Все верно, – выдавив ядовитую ухмылку, согласился мужчина и достал из кармана пальто глушитель. – Спасибо, что позаботился о моем комфорте.

      Нечаев поругался на себя за то, что решил сыграть роль крутого парня. Это ведь не чертова книжка, где главный герой если и умирает, то только в конце истории. И если раньше Нечаеву казалось, что история только набирает обороты, то теперь он сомневался в своем предположении. Все могло закончиться значительно раньше.

      – Так зачем ты сюда приперся?!

      – Она не отвечала на телефонные звонки. Я забеспокоился.

      – Элла что-то тебе рассказала?!

      – Понятия не имею, о чем она могла мне рассказать! Мы едва знакомы.

      После безуспешной попытки показать свою крутость стало как-то уж очень страшно. Ну а думать о том, что могло случиться с Эллой, и вовсе было нестерпимо.

      Между тем пистолет слился с глушителем воедино. Подобно живому существу, своим зорким глазом он следил за грудью Нечаева, готовый во мгновение ока поразить его своим свинцовым плевком.

      – Вставай-ка на колени, лицом к окну, – приказным тоном сказал мужчина, вставая со стула.

      Андрею не хотелось двигаться, да и не моглось особо. Мышцы окаменели.

      – Послушайте, что бы тут ни происходило…

      – Я два раза повторять не буду!

      Голос мужчины прозвучал свирепо. Ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Нечаев встал из-за стола и повернулся лицом к окну – так, что теперь не видел своего врага. В глазах рябило от напряжения. Казалось, что голову вот-вот разорвет на части. Вот теперь-то он точно отправится в космос!

      – Ты любишь Маяковского? – спросил мужчина.

      – Что?!

      – Стихи Маяковского любишь? Есть у него один… «Левый марш». Слышал когда-нибудь? Нет? Что ж, я тебе расскажу.

      Он откашлялся.

      Разворачивайтесь в марше!

      Словесной не место кляузе.

      Тише, ораторы!

      Ваше

      слово,

      товарищ маузер…

      Андрей зажмурился. Невозможным казалось ему все, что происходило в квартире Эллы. Этот мужчина с родимым пятном,