АРК. Дмитрий Троцкий

сейчас, в кабинете на Лубянке, напротив него сидел не подчиненный, а один из самых таинственных людей, о которых было принято говорить лишь шепотом. Да и не знал никто толком ничего, одни лишь слухи.

      А вчера поступил сверху приказ. Выяснилось, что «Хранитель», как за глаза называли Кнопмуса, идет, казалось бы, на обычное, пусть и сложное задание, которое можно поручить любому квалифицированному разведчику.

      Мельников не понимал происходящего, потому и пытался шутить.

      – Собственно, Николай Дмитриевич, это не стало бы для меня проблемой. Расстрелять можете хоть сейчас. Вы, наверное, в курсе, что некоторые уже пытались. И в курсе, чем это закончилось. Но вернемся к нашим делам.

      Кнопмус протянул запечатанный сургучом конверт хозяину кабинета.

      – Итак, Лаврентий Павлович просил поставить в известность: необходимо усилить гарнизон, охраняющий известный вам спецобъект, войсками НКВД. Это по вашему профилю. Тут – данные о периметре. И еще. Я привез обещанный подарок для маршалов. Вручите лично.

      – Ну давайте уже, хвастайтесь, я весь внимание.

      – Взгляните, – сказал Кнопмус и достал из плащ-палатки новейшей разработки, с двухсторонним камуфляжем, маленькую коробочку, – пока, правда, только два экземпляра.

      Мельников трепетно положил ее на крупную мозолистую ладонь, открыл крышку. Внутри лежало два серебристых кулона.

      – А почему в виде растений?

      – Не просто растений, Николай Дмитриевич. Вербена и рута. Хотя вам вряд ли о чем-то это скажет.

      Начальник разведки взял в руки одну из веточек.

      От серебристых соцветий ток пробежал по ладоням, запястьям и выше. Закружилась голова и на мгновенье подступила тошнота. И тут же, резко, сознание неимоверно расширилось, и из глубин Вселенной пришло ощущение собственного безмерного могущества. Все слабое человеческое покинуло тело. Он готов был рушить горы и создавать цунами, вызывать засуху и творить всемирный потоп.

      Но вдруг пришел холодный мертвенный свет, затопивший все перед глазами, и словно презрительно усмехнувшись, вдруг исчез, забирая всю силу. На мгновение показалась луна, но тоже пропала.

      Остались лишь полумрак кабинета и скуластый собеседник.

      – Страшная сила, Юрий Альфредович, – прошептал Мельников.

      – Пробирает?

      – Да.

      – Положите на место и не трогайте больше. Штука опасная, засасывает, поверьте.

      С трудом, превозмогая себя, Мельников вернул медальон в шкатулку и закрыл её.

      – Всё-таки партийная дисциплина великое дело, – заметил Кнопмус. – уберите и забудьте. Сами знаете, что это не для вас. Но я рад, что смогли справиться с искушением, не каждому дано.

      Он по-свойски взял со стола хозяина кабинета папиросу и спички, закурил.

      – Еще такой момент. В моё отсутствие будете контактировать с Зафаэлем, знаете его?

      Мельников кивнул.

      – Ну и славно. Настоятельно прошу выполнять