Зазеркалье. Пространство. Вадим Александрович Троицкий

пошатывающиеся от ветра деревья. Темнеет, сгущаются облака. Солнце скрывается за деревьями, с неба падают капли дождя.

      Машине сложно проехать по старой неровной дороге, но Даня грустит не из-за самочувствия. Его тревожит переезд. Днём ранее он попрощался со своими дворовыми друзьями. Мальчик сильно привязался к старому месту жительства, и уж точно не собирался переезжать куда-то в глушь, через огромные Иркутские леса, в посёлок, о котором почти никто и не знает. Даже задира, обижавший Даню очень давно, загрустил, узнав, что тот уезжает. Несмотря на все обиды, они были больше друзьями, таков уж Данила по своему характеру – он не способен долго держать на кого-то зло, и пытается подружиться с каждым вторым.

      В машине стало прохладнее. Застегнув молнию своей тёмно-серой кофты, подаренной ему на прошлый день рождения, Даня посмотрел на стекающие по окну капли, и вспоминал, как бегал под дождём со своими друзьями, гоняя в футбол. "Детство, оно уже не будет прежним" – думал он, вытащив из рюкзака последнюю бутылку воды, купленную в его любимом магазинчике, стоящем через дорогу. Он пил, и с грустью вспоминал, как ходил туда с друзьями, покупал там пирожки, прогуливаясь по дворам, в которых он теперь уже не побывает.

      Сколько бы лет не прошло – он никогда не забудет свой город, свой двор, свою жизнь до переезда, ведь именно там он сделал свои первые шаги, в первый раз заговорил, в первый раз с кем-то познакомился, в первый раз сыграл в шашки – свою любимую настольную игру, и впервые пошёл в школу. Это был первый переезд в его жизни: все 13 лет он жил в той пятиэтажке на второй железнодорожной улице, в километре от реки Ангара, куда каждое лето он ходил купаться с двумя своими закадычными друзьями.

      Между тем, за месяц до переезда, его родители развелись. Всё произошло очень быстро, мальчишка до сих пор пытается переварить произошедшее. Его пьющий отец, уволившись с работы, накричал на уставшую после тяжёлого рабочего дня мать, и оставил синяк вмешавшемуся в конфликт сыну. Именно тогда встревоженная последними событиями 30-летняя мать решила переехать в отдалённый от города посёлок, где когда-то жила бабушка Дани, и где она родилась и выросла.

      Тем временем Марина, беспрерывно сидящая за рулём уже четвёртый час, вся была погружена в себя: она всё ещё не была уверена в правильности своего решения, но знала, что развода уже было не избежать. Проезжая очередной километр этой дороги на своей старой колымаге, плетущейся со скоростью 30 км/ч, она остановилась, одела свою джинсовку, и поехала дальше. Всю дорогу она молчала, думая о том, как будет жить дальше. За неделю до переезда, когда Марина ещё сомневалась, что это правильное решение, её сократили на работе, зарплату урезали почти вдвое, а обязанностей только прибавилось. Выставив квартиру, которая осталась в её собственности после развода, на продажу, она начала собирать вещи и готовить сына к переезду.

      Листья спадали с деревьев, ветер раскачивал верхушки сосен, вдали загрохотал протяжный гром. Раньше над Даней часто смеялись его одноклассники, потому что он был слабонервным. Сейчас, сидя в машине, он с насмешкой над самим собой вспоминал это, но трепещущий позади гром убрал ухмылку с лица мальчишки, боящегося грозы. Прикрыв глаза кепкой и накинув капюшон, Даня задрожал и перестал смотреть в окно. Его мать была слишком обеспокоена будущим, из-за чего, словно парализованная, смотрела прямо на дорогу и не замечала тревогу сына.

      Только-только появляющиеся на небосводе звёзды начали скрываться за тяжёлыми тёмными, как сама ночь, тучами. Дождь усиливался, стуча в окна изо всех сил, а Даня старался не слышать всего этого шума, напоминавшего ему обо всём плохом, что происходило с ним. Грохочущие по машине градинки напоминали боязливому мальчонке о побоях, которые иногда раньше доставлял ему отец за непослушание. Гром шумел всё сильнее, а дорога становилась всё темнее.

      Марина заметила, что сыну страшно, но, вместо того, чтобы успокоить его, она грубо сказала ему, чтобы он перестал дрожать, скрипя сломанным креслом. Мать сказала ему, что у них сейчас туго с деньгами, и на новые сидения им тратиться сейчас не к месту. В этот момент молния ударила в рядом стоящую сосну, сосна загорелась и, обломившись на середине, упала, задев заржавевший прицеп машины. Прицеп распахнулся, и из него упала коробка с книгами, которые по вечерам Марина читала, чтобы отвлечься от издевательств мужа.

      Мать тут же остановила машину и сказала сыну, что из прицепа что-то вылетело, и ей нужна его помощь, чтобы поставить это обратно. Даня очень боялся выходить из машины, но ещё больше он боялся, что уставшая мать снова накричит на него. Продолжая дрожать, он медленно открыл дверь и вышел.

      Горящая сосна лежала на дороге, преграждая обратный путь, а коробка упала совсем рядом. Дождь усиливался, так что огонь начал затухать. Было уже совсем темно, молнии ударяли то там, то тут, ветер становился сильнее. Напуганный всей этой суматохой мальчик подошёл к коробке, и попытался ухватиться за неё, но она скользила в его руках и падала. Мать вновь накричала на Даню, попросив его держать крепче. Поставив коробку на место и закрыв дверцу прицепа, мать быстрым шагом ушла вперёд.