Обнаженная для зверя. Ева Королева

процесс управления. Отсутствие кучера слегка пугало. Мы уселись перед огромным окном внутри кареты. Если бы в движение устройство приводили лошади, то мы бы лицезрели, как раз хвосты, а так перед нами была дорога. Необычно, но интересно.

      Я едва удержалась от вскрика, когда карета сама тронулась с места. Хотя сама, это все же не совсем верно. Я видела, что оникс положил руки на панель перед собой, и карета повинуется его жестам, убыстряла темп, тормозила или поворачивала.

      – Интересно, как это работает? – поинтересовался он, а я сжалось. Глупо. Разве девушки интересуются такими вещами? Поэтому довольно резко ответила: «Нет» и отвернулась. Он не стал настаивать и продолжать разговор. Все оставшееся время, мы молчали. Оникс сосредоточился на управлении, а я на виде за окном.

      Когда-то я жила в этой части города, там, где были расположены сады с экзотическими растениями, пруды и особняки. Благополучное и пафосное место – его ониксы уничтожили первым, разрушив почти до основания и за несколько лет воссоздав вновь, но в другом облике.

      Поэтому сейчас я словно попадала в другой, неизвестный мне город. Здесь было много стекла и камня – непривычные архитектурные формы, прямые дорожки, вымощенные камнями, идеально подогнанными по размеру. Фонтаны, и ухоженные клумбы, цветы на которых росли, повинуясь воле садовника. Здесь не было места небрежности. Красиво и строго. Ониксы, видимо, любили контроль во всем. Кто говорит, что звери – дети природы, просто не видел ониксов.

      Карета остановилась даже не перед зданием, а перед огромной открытой площадкой перед ним. Наполированная до блеска плитка, длинная широкая лестница, ведущая к центральным дверям и разноцветные поющие фонтаны. В этом месте все утопало в роскоши. Даже украшения на перилах лестницы и те были выполнены из золота. Хотя, быть может, металл просто его имитировал? Правда, в этом я сомневалась. Звери не любили подделки.

      Когда оникс протянул мне руку, я почти не сомневалась. Положила дрожащую ладонь на сгиб его локтя. Так мне было чуть менее волнительно. Я никогда не бывала в таких местах.

      Нас встретили на входе, пристально осмотрели, задержав взгляд на мне, но едва оникс предъявил черную с золотом карту, тут же пропустили. Но я внезапно поняла, если бы я была в своем наряде, взгляд длился бы дольше и был намного более осуждающим. Может быть, и карта оникса не помогла бы? Или же с ним меня пустили бы даже в костюме для выступлений, в котором я танцевала перед ним в тот злополучный день?

      – Зачем ты привел меня сюда? – поинтересовалась я, когда мы оказалась в холле. Я чувствовала себя неловко и неуютно. Здесь все вопило о роскоши. Красивые женщины, плавно проплывающие мимо – я даже не могла определить кто они, люди или ониксы. Мужчины – вкусно пахнущие, дорого одетые. Даже девушки официантки казались мне сейчас более ухоженными, чем я.

      Если бы в мою жизнь не вмешалась война, я могла бы стать такой, как завсегдатаи этого места. От того смотреть на них сейчас было особенно больно. Я была тут чужой, и хотелось уйти. Но