Воровка. Королевы бандитской Одессы. Ольга Вяземская

на пороге появилась Поленька, обожавшая свою мачеху. Конечно, Ольга никакой мачехой ей не была, однако девушка называла ее именно так. С некоторых пор Поля исполняла при баронессе обязанности секретаря. Шустрая, ничего не забывающая, исполнительная, но при этом отнюдь не дурочка – уже хотя бы потому, что обладала идеально спокойным характером и предпочитала без крайней необходимости рот не открывать.

      – Поленька, дружочек, прикажи подать еще кофе, да побольше. Стылый сегодня день, все никак на весну не повернет… И садись, полакомись пирожными.

      Поля поняла, что предстоит серьезный разговор. Не задумала ли баронесса очередную «проказу»?

      – Сию минуту, душенька мачеха, – кивнула девушка.

      Ольге очень нравилось, когда Поля так ее называла, – было в этом и достаточно хитрости, и достаточно уважения. В том, разумеется виде, который предпочитала сама баронесса.

      Через несколько минут на столе появился второй кофейник, еще одно блюдо любимых Ольгой птифуров и тоненько порезанный лимон, который просто обожала Поля. Следом за сладостями появилась и сама девушка. Баронесса с удовольствием заметила, что та прихватила и блокнот с карандашом.

      «Ах… Если бы Цабель в свое время понимал меня так, как Поленька… – про себя вздохнула баронесса. – Хотя, видимо, тогда я не стала бы Ольгой фон Штейн… И все-таки печально, что умница профессор не обладал даже толикой разума своей падчерицы…»

      Где-то в глубине души Ольга была все еще привязана к профессору и даже слегка благодарна ему за то, что перезрелой девицей двадцати пяти годов взял ее замуж и вывел в свет.

      «Однако, увы, не за что было его благодарить… Вывел – да толку-то чуть! Денег на наряды не давал, прическу заставлял делать дома… Об украшениях лучше и не вспоминать…»

      Одним словом, профессор оказался бережливым и экономным, а Ольгины вкусы требовали на каждый выезд нового наряда и украшений. Да и, кроме выездов, ей хотелось весьма и весьма многого. Причем по большей части недешевого, чтобы не сказать невероятно дорогого. Ольгины траты Цабель пытался контролировать, но преуспел в этом немного. Тогда он стал взывать к ее разуму – и это тоже было ошибкой. Только начав запирать ее чековую книжку, он узнал, что супруга от его имени наделала кучу долгов.

      Цабель долги отдал, супругу запер в неуютном, скверно отапливаемом доме – и через неделю узнал, что она буквально через два дня перешла в лютеранскую веру и что нынче он, профессор, преподаватель и дирижер императорской консерватории, жены не имеет, а вот долгов стало только больше.

      «Однако что это я о муже бывшем вспомнила? Нынешний не в пример удобнее. Да и титул… А сие такой предмет, который на тропинке не найдешь…»

      – Поленька, дружок, думается мне, что после бала следовало бы отправиться на Восток…

      – В британские владения, душенька? Индия? Цейлон?

      – О нет, Полюшка. Значительно ближе. Быть может, Сибирью ограничусь…

      – Господи, матушка! – Поля всплеснула