Со своих колоколен. Виталий Аверьянов

сидел как Пантократор

      И как Антихрист в алтаре.

      А старый, тертый психиатр

      Юрода прятал во дворе.

      И здесь нашлись друзья пророку.

      Он одержимых исцелял,

      И для шизоидов дорогу

      К Врачу всей твари направлял.

      От мира, наглого и злого,

      Он получает по зубам.

      Но вновь отыскивает слово.

      И вот уж больно, больно нам!

      Он насмехается над нами!

      Он превозносит свой позор.

      Не предъявляя явных знамений,

      Пророком смотрит чертов взор!..

      – Факиры «праведного гнева»,

      Вы, разжигатели хулы!

      Провидцы прибыли и чрева

      И заклинатели молвы!

      Вожди богатых духом, дерзких!

      Купцы обманов и клевет!

      Безбожием времен советских

      Не оправдаться вам вовек!

      О, если б явное знаменье

      Пришло к вам в славный, грозный час,

      То, вместе с ложью и сомненьем,

      Сам дух бы вышибло из вас!

      И полетели б на пол шприцы,

      И разлетелся б в хлам дурдом

      И те, кто сделал из больницы

      Палату пыток и Содом…

      Свобода черная, звеня,

      Играет в угнетенной воле,

      В объятьях белого огня,

      В пресветлом света ореоле.

      И вот уже с юрода беды,

      Как воды с гуся, потекли.

      Он вновь идет с венцом победы.

      Он Ванька-встанька, соль земли.

      Не покидая мир сей блазный,

      Следит, как зреет в нем гроза.

      А на реснице блеск алмазный,

      За мир неложная слеза.

      Мне положи все царства света,

      Их роскошь, их прекрасных дам,

      За даровую щедрость эту

      Слезы юродства не отдам.

2006

      1

      Исполняется на мотив старой рекрутской песни, наиболее известной в варианте «Ты помнишь, милка дорогая…»