Вторая попытка Колчака. Вячеслав Коротин

«с тобой»? – не поняла жена.

      – Кофе выпьешь, – улыбнулся Колчак. – Составишь компанию?

      – Конечно. Потерпи десять минут. Можешь покурить пока на террасе.

      – Я не курю… Уже пять дней, – поспешил поправиться Александр, увидев удивлённое лицо жены. – Надеюсь бросить совсем.

      – Саня, – супруга была просто ошарашена, – ты серьёзно? Выдержишь?

      – Постараюсь, солнышко, – не так это и трудно, оказывается. Я жду свой кофе и свою жену!

      Пока Софья кулинарствовала, Колчак попытался попридумывать ещё хоть что-нибудь, чем сможет помочь Флоту и России в грядущей войне. И кое-что надумал: глубинные бомбы – идея-то проста как блин. Бочка с взрывчаткой и взрыватель, срабатывающий при определённом нажиме. Технически, конечно, повозиться придётся, но, главное, принцип – и уже в первые годы войны эсминцы будут не просто палить по вражеским субмаринам совершенно неэффективными и дорогими ныряющими снарядами, а, проходя над местом предполагаемого нахождения подлодки, сбрасывать на неё десятки, а то и сотни килограммов взрывчатого вещества, которое превратится в стремительно расширяющиеся газы на заданной глубине. И они шибанут гидравлическим молотом по пока ещё очень слабым корпусам немецких лодок. Хотя это сложновато при нынешних технических возможностях… Значительно проще приделать к бомбе поплавок на шнуре: когда она утонет на заданную глубину, сопротивление поплавка активизирует взрыватель, и всё…

      – С кардамоном, как ты любишь, – вышла на террасу супруга с подносом. – Коньяк к кофе не предлагаю – рановато пока, но булочки Тереза Генриховна испекла сегодня чудесные. Ещё тёплые, попробуй!

      Аромат от кофейника распространялся действительно очень приятный и не совсем привычный. Ну что же – попробуем с кардамоном.

      Оказалось на редкость вкусно. А булочки, хоть Колчак уже давно весьма прохладно относился к всевозможным мучным изделиям за исключением просто хлеба, были чудесны.

      – Саня, в самом деле всё в порядке? – обеспокоено посмотрела на мужа Софья Фёдоровна.

      – Всё хорошо.

      – Не скажешь по тебе – мрачный, задумчивый. Всё-таки в семью вернулся. Две недели не виделись. Мог бы хоть изобразить радость.

      – Сонечка, милая, я действительно очень рад тебя видеть. И детей обнять не терпится, но не будить же их? И мы будем все вместе ещё целую неделю как минимум…

      – Вот это-то меня как раз и удивляет в первую очередь, – жена пристально посмотрела на Колчака. – Я не первый год за тобой замужем. И если Николай Оттович отпустил тебя летом на целую неделю к семье, то, значит, произошло что-то очень серьёзное. Что?

      – Папа! – спас положение звонкий мальчишеский голос.

      В дверном проёме стоял мальчишка лет четырёх-пяти и спросонья щурился на летний день.

      – Славик! – вскочил ему навстречу Колчак. – Иди ко мне!

      Пацанёнок взвизгнул от восторга и затопал босыми ногами по дощатому полу. Несколько секунд, и он повис на шее у отца.

      – Ну, здравствуй, сынок!

      – Здравствуй,