Тайна дальних пещер. Алексей Хапров

его тогда угораздило?

      – Обстоятельства происшествия устанавливаются, – вежливо повторил я. – Этим занимается другой сотрудник. Мне же поручено собрать информацию по личности потерпевшего.

      – Да, понимаю, понимаю, – энергично закивал головой мой собеседник. – Тайна следствия, конфиденциальность данных, и всё такое прочее. Ну, спрашивайте, голубчик, спрашивайте. Я всецело в вашем распоряжении.

      Рябушинский откинулся назад, сложил руки на груди и выжидательно уставился на меня.

      – В первую очередь меня интересует его домашний адрес и контактные данные его родственников, – начал я. – Где проживают, как с ними связаться. Надо же им сообщить.

      Мой собеседник сжал губы и озабоченно покачал головой.

      – Боюсь, что многим в этом деле помочь вам не смогу. Жил он, насколько мне известно, в доходном доме Шварценберга. Это такая красная дявятиэтажка в районе набережной. Знаете?

      Я кивнул. Эта высотка была мне знакома. Она хорошо просматривалась с моста.

      – Что касается его родственников, то они мне не известны. И как с ними связаться, я, соответственно, не ведаю. Да вы посмотрите в личных бумагах Алика. Там наверняка имеются какие-нибудь записи.

      – Посмотрим, – сказал я. – А откуда этот Алик вам знаком? Что вас с ним связывало?

      Рябушинский заулыбался.

      – Досуг. Я, знаете ли, люблю по вечерам перекинуться в картишки. У Алика была та же страсть. Мы с ним являлись членами одного карточного клуба. Вы этот клуб наверняка знаете – «Четыре туза», что на Купеческой.

      Я подтверждающе угукнул.

      – Сейчас эти заведения, конечно, уже не столь популярны, как ранее, – продолжал мой собеседник. – Люди находят новые применения своему азарту. Но последователи классических традиций ещё не перевелись.

      – Гм, – хмыкнул я. – А Софья Павловна говорила, что вы Кулахметова знали очень хорошо. Но разве можно иметь полное представление о человеке, встречаясь с ним только за игровым столом?

      Глаза Рябушинского зажглись хитрым огоньком. Он подался вперёд и заговорщически прошептал:

      – Тут всё дело в её дочке. Алик как-то попросил меня его с ней познакомить. Он знал, что я имею отношение к университету, где она учится. Понравилась она ему. Вы же молодой. Неужели не понимаете? Я, разумеется, не отказал. Ну как в таком деле не помочь? Я ведь тоже когда-то был молодым. Только, зная Лизину мать, я сделал это по-хитрому. Софья Павловна любит, когда всё проходит через неё. Поэтому я представил Алика именно ей, а уж она затем свела его со своей дочкой.

      – Неужели вы дали рекомендацию малознакомому человеку? – вскинул брови я.

      – Дал, – констатировал мой собеседник. – И не вижу в этом ничего зазорного. Люди должны друг другу помогать, особенно в таком щекотливом деле, как знакомство с женщиной. Вы же мужчина! Как вы этого не понимаете?

      – А вдруг он какой-нибудь вор или убийца? – возразил я.

      – Кто? Алик? – рассмеялся Рябушинский. –