Пробуждение. Геннадий Полтев

в иерархии живых существ. Для нас также является очевидным, что хищники более смышлёные, чем другие животные, если, разумеется, это не машина для убийства, усовершенствованная эволюцией, которая без труда, без особого напряжения интеллекта способна быстро настичь жертву (акула) и покончить с нею. Австралопитек, не имея никаких преимуществ перед настоящими хищниками, все же хорошо охотился и, видимо, сытно питался. А это возможно только при наличии разумных способностей. И, наверное, то обстоятельство, что поздний предок австралопитека сильно зависел от мясной пищи, а свою зависимость он вынужден был удовлетворять охотой, и стало причиной усиления его внимания, а вместе с ним и появления проблесков разума.

      Именно охота оттачивала и усиливала способность концентрировать внимание. А при регулярном исполнении такого действия внимание накапливалось и уже с повышенным потенциалом передавалось потомкам. Нужно было быстро ориентироваться в окружающей обстановке, наблюдать и многое запоминать, чтобы знать о привычках жертвы, уметь взаимодействовать с другими членами сообщества и, наконец, научиться убивать, не имея никакого вооружения, как клыки и когти, которыми обладали настоящие хищники. Поздний предок австралопитека оказался в нужном месте, в подходящее время, на границе между двумя образами жизни растительноядного и плотоядного существа. Его форма (тело) не соответствовала новому содержанию (хищника), а сила жизни продолжала оказывать могучее давление. И он поневоле ступил на неизвестную узкую и опасную тропу эволюции, превратившись в австралопитека. На этой тропе ему предстояло учиться новому восприятию мира, учится превращать камни, палки, кости в оружие и орудие труда и совершенствовать свой разум, чтобы уравновесить свои физические недостатки и занять место хищника на земле. Словом, учиться, учиться и учиться разуму.

      Что же существенно для понимания зарождения разума в энергетическом аспекте? То, что наши далекие предки, которым эволюция уже задала определенное направление, имели на тот момент самое главное – то, в чём можно было ориентироваться, то есть жёсткий настрой на восприятие строго определённых энергетических импульсов и инструмент, с помощью которого можно было исследовать. Они умели визуализировать неоднородный энергетический фон как предметный мир, как и все другие существа планеты, и имели усиленное внимание. Ну а дальше – более или менее всё ясно. Мир объектов, который можно было наблюдать, сопоставлять, сортировать, измерять, взвешивать, а впоследствии – открывать законы, чтобы как-то соотнести между собой его отдельные части, стал основной ареной активного действия разума. Так постепенно природой была заложена и развивалась особенность своеобразно воспринимать энергетические потоки органами чувств, создавать во внутреннем взоре объекты внимания (ориентиры), и вместе с нею в живую ткань автоматически была встроена не требующая доказательства глобальная и опасная аксиома: мир