Настоящая фантастика – 2019. Василий Головачев

серебристые пластины корпуса сооружения, и увидел тёмное отверстие в форме эллипса. На всякий случай ещё раз позвал оператора экспедиции, напрягая слух, ответа не услышал и решительно распаковал пилотское кресло.

      – Выйду, посмотрю.

      – Я с вами, если позволите. Когда ещё подвернётся случай.

      Иван хотел было проигнорировать просьбу эксперта, но передумал.

      – Держитесь рядом и внимательно смотрите по сторонам.

      Вывели фозма, предназначенного защищать членов экипажа корабля всеми доступными средствами. Робот имел генератор силового поля, в течение долей секунды создававшего полевой зонтик, и оружие: лазерную пищаль «Оса» и плазменный разрядник «Вулкан».

      Вне катера царила невесомость. Масса веретена хотя и была приличной, однако не достигала величин массы небольшой планеты, способной притягивать к себе тела поменьше. Ускорение силы тяжести на корпусе веретена Иван оценил всего в одну тысячную земного. Пришлось включать антиграв-пояса, ориентирующие тела таким образом, чтобы голова казалась направленной «вверх», а ноги – «вниз».

      Дыра непонятного назначения (крышки люка не было видно, если это был люк) уходила вглубь центрального пояса сооружения, как червоточина вглубь яблока.

      Иван прислушался к своим ощущениям: угрозой не пахло. Пахло древностью и застарелой тоской, будто на кладбище, могилы которого практически сровнялись с землёй. И это ощущение потрясло молодого человека до глубины души.

      – Кладбище…

      – Что вы говорите? – не понял Ядогава.

      – Пахнет кладбищем… – Иван очнулся, смущённо добавил: – Мне так кажется. Псина, беги вперёд!

      Многолапый фозм шастнул в дыру, включая фонари.

      – Странно, – приостановился Иван, пытаясь уловить подозрительные шумы или движение.

      – Что вы имеете в виду?

      – Здесь нет охраны.

      – Возможна, она не нужна. Вернее, роль охраны здесь играет внешний защитный силовой кокон. Если бы это было не так, наш коллега Каледин не произвёл бы посадку на корпусе сооружения, его бы сбили.

      – Ладно, проверим. – Иван подвесил себя в метре от пола «червоточины» и устремился вслед за фозмом.

      Ход оказался прямым как стрела, но довольно длинным – не меньше двух километров. Иван даже мимолётно подумал, что он пронизывает «ось» насквозь. Но всё оказалось прозаичней. «Червоточина» вела точно в центр этого яруса сооружения и заканчивалась в просторном зале диаметром около ста метров, кольцом охватывающем ажурную колонну, расширявшуюся кверху зонтиком и переходящую в сводчатый «готический» потолок.

      Фозм замер, ворочая объективами видеокамер.

      Иван облетел его, продолжая прислушиваться больше к себе, чем к тишине зала, тоже остановился, предостерегающе подняв руку. Следовавший за ним эксперт послушно завис за спиной.

      Осмотрелись.

      Зал не имел определённой формы. Точнее, в сечении он представлял собой пять-шесть треугольников, пересекающихся в центре, отчего имел не меньше полутора десятков острых углов-ниш. Стены его серебрились металлом, покрытые слоем мелких чешуй, пол был