Бетагемот. Питер Уоттс

себя в тот день, когда они наконец смилостивились и позволили ему остаться, – и сегодняшний день будет похож на все остальные. Предстоит отражать атаки и разоблачать врага. Какие-то жизни прервутся во имя спасения других, более многочисленных или более ценных. Надо будет уничтожать болезнетворных микробов и поддерживать имидж.

      Повернувшись спиной к восходящему солнцу, он переступил лежащее под ногами женское тело, нагое и выпотрошенное. Эту женщину тоже звали Элис.

      Он попытался вспомнить, совпадение это или нет.

      Бета-макс

      Мир не умирает, его убивают. И у убийц есть имена и адреса.

Юта Филлипс[1]

      Контратака

      Все начинается со звука в темноте. Дрейфуя по склону подводной горы, Лени Кларк готовится к неизбежному расставанию с одиночеством.

      На таком расстоянии она совершенно слепа. «Атлантида» с ее подвесными рамами, маячками и иллюминаторами, истекающими в бездну размытым светом, осталась в сотнях метрах позади. Достаточно далеко, чтобы не мигало никаких сигналов, чтобы огоньки на каналах инженерных сетей и наружных хранилищах не загрязняли мрак. Линзы на глазах могут использовать для зрения малейшую искорку, но не способны создать свет там, где его не существует. Как здесь. Три тысячи метров, триста атмосфер, три миллиона килограммов на квадратный метр выжали из мироздания все до последнего фотона. Лени Кларк слепа, как последний сухопутник. За пять лет на Срединно-Атлантическом хребте она успела полюбить слепоту.

      А теперь все вокруг заполняет комариное зудение гидравлики и электрического тока. Сонар мягко постукивает по ее имплантатам. Зудение неуловимо переходит в писк и гаснет. Легкий толчок: что-то замирает прямо над ней.

      – Дрянь. – Механизм в горле обращает словечко в тихое жужжание. – Уже?

      – Я дал тебе лишних полчаса. – Это голос Лабина. Его слова преобразованы той же техникой, но искаженный звук теперь стал для нее привычней оригинала.

      Она бы вздохнула, будь здесь возможно дыхание.

      Кларк включает налобный фонарь. Во вспыхнувшем луче появляется Лабин: черный силуэт, усеянный точками внедренных механизмов. Впадина на груди – диск со множеством щелей, хром на черном фоне. Роговичные накладки превращают глаза в пустые матовые овалы. Он выглядит так, словно создан из теней и технологий. Кларк знает, что за этим обликом скрывается человечность, но помалкивает об этом.

      Рядом с Лабином парит пара «кальмаров». С одной из метровых торпед свисает нейлоновый мешок, бугрясь всяческой электроникой. Кларк переворачивается ко второй, сдвигает тумблер с «Ведомый» на «Ручной». Машинка вздрагивает и выдвигает рулевое устройство.

      Кларк, не раздумывая, отключает фонарь. Все снова поглощает тьма. Ни движения, ни огоньков. Никаких атак.

      Просто все здесь по-другому.

      – Что-то случилось? – жужжит Лабин.

      Ей вспоминается совсем иной океан на другом краю мира. Там, на

1

Юта Филлипс (1935–2008) – настоящее имя Брюс Данкан Филлипс, американский бард, анархист и деятель профсоюзного движения (здесь и далее прим. ред.).