Звездная пыль калибра 5,56. Олег Шовкуненко

что ж так должно рвануть? – Дюваль продолжал изучение «Трокстера». – Гляди, почти полборта разворотило.

      – По большей части разрушения произошли в плотных слоях атмосферы. Дырявый борт как наждаком стерло. Хорошо, что Хризик сумел практически зависнуть в воздухе. Дальше мы уже спускались почти черепашьим шагом. Сожгли почти все топливо, но зато живы.

      – Хризик с вами? Он уцелел? – Симон не поверил своим ушам. – Как ни странно, но я бы с удовольствием взглянул на его крокодилью морду.

      – Еще успеешь. – Марк вдруг вспомнил самое главное. Развернув к себе Дюваля, он с замиранием сердца спросил: – Симон, кто-нибудь еще выжил?

      Старый сержант опустил глаза и отрицательно покачал головой:

      – Нет, только мы, да и то благодаря счастливой случайности. Во время атаки провалились в подземный ход, который выкопали сарийцы. Ну, эти, чертовы землекопы… помнишь их?

      – Угу, – Марк кивнул, воскрешая в памяти облик огромных ржавых муравьев.

      – Так вот, завалило нас. Думали – каюк… – Дюваль весь поник, словно вновь ощутив на себе тонны горной породы. – Но нет, видать, жить хочется. Дня через три откопались. На поле боя никого, только обломки одни. Даже похоронить некого. – Сержант вдруг оборвал свой рассказ и гневно посмотрел на Грабовского. – И от вас, дубин стоеросовых, тоже ничего не останется.

      – Почему это? – Лейтенант не ожидал такого перехода.

      – Почему-почему, связь надо включать, причем полный боевой спектр. А то до вас не докричаться.

      Связь? Только сейчас Марк понял, что они лишь частично активировали свои телепортационные связные устройства. Корсиканцы уже и не надеялись встретить здесь живых. А даже если бы надеялись! Какой прок от дальней связи на Агаве? Именно этот вопрос и озвучил Грабовский:

      – Здесь же ничего не работает. Проклятущее излучение Лабиринта глушит все. Триста метров и амба… конец любой связи.

      – Это раньше так было. – Сержант подтолкнул Марка, приглашая следовать за собой. – Сейчас стало получше.

      – А что изменилось? – Грабовский с готовностью принял предложение пройтись.

      – Великий Мастер что-то там колдонул. Теперь фалийская станция бьет почти на три километра.

      – Опять этот Великий Мастер! – Марк приостановил Дюваля. – Какая-то мистическая личность. Откуда он взялся? Ты его видел?

      – Видел разок. – Сержант поежился как от холода. – Взгляд у него, я тебе скажу… аж до костей пробирает. И в башке копается как хирург. Нет, он, конечно, все скрывает, но я-то чувствовал. Извилины словно рентгеном песочит.

      – А выглядит как?

      – Не приставай, сам увидишь. Я тебе не гадалка, чтобы страшные сказки рассказывать.

      За разговорами офицеры не заметили, как обошли «Сахай» Дюваля с тыла. Сержант указал на спину своей машины и прокомментировал:

      – Карета подана. Сейчас погрузитесь, и в путь.

      Ух ты! Грабовский только сейчас рассмотрел небольшую пассажирскую кабину, которая появилась на загривке «61-го».