Невеста повелителя моря. Оксана Головина

ресниц, и усмехнулся уголком губ. Снова потешался над нею? Пусть только скажет еще раз, что разочарован, и ему конец. Девушка сощурилась, так же пристально глядя на него в ответ. Но Эйден смолчал, только сел ровнее, сминая одной рукой бумажную салфетку. Видимо, так негодяю было легче скрывать свое «ничуть не утомленное» состояние.

      Вот-вот, думай, кайся, знай, как с ведьмой связываться. Но что за дела у семьи Дарреллов с ее отцом? Бринн нестерпимо захотелось расспросить Николя, немедленно и подробно. Только это не представлялось возможным в данный момент.

      Но кое-что она все же могла. Глаза Бринн едва заискрились, когда она немного склонила голову и провела указательным пальцем по краю своего бокала. «Аркун» так замечательно подходил для такой ситуации, создавать его – одно удовольствие. Лишь простой круг и одно легкое касание в первоначальной точке.

      – Эйден, – залучилась улыбкой Оливия, – а почему ты прилетел один? Где же твой брат?

      – Даниэль сейчас занят, – мягко улыбнулся в ответ гость. – Неотложные дела требуют его личного присутствия, за что прошу прощения от имени брата и моей семьи.

      Вы только посмотрите, оказывается, улыбаться умеет. Бринн подперла ладонью подбородок и внимательно слушала их воодушевленную беседу. Ею, конечно, воодушевленную. Зря, что ли, целый месяц учила? Для шпиона «Аркун» незаменим, это факт. Замыкая сознание одного человека на другом, он вынуждал обоих говорить о самом наболевшем. О том самом, что так и крутилось на языке, но не сме́лось сказаться вслух. Муа-ха-ха! Минут пять эти двое принадлежали ей, Бринн Нери!

      – Такой обаятельный мальчик. Как летит время. Кажется, в последний раз мы виделись с Даниэлем года три назад. Точно, на дне рождения вашей матери, Эйден, – щебетала дальше мать. – Как здоровье Сире́н?

      – Сирен умерла в прошлом году. – Даррелл совсем стянул свой галстук и даже расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

      Бринн задержала дыхание. Как же так? Она совсем не ожидала, что разбередит подобную рану.

      – Эйден, как же так? – ахнула и Оливия, прижимая голубую салфетку к губам. – Я была не в курсе…

      – У матери было слабое сердце. – Молодой человек залпом осушил бокал, откидываясь на спинку резного стула.

      – Простите… – не удержалась Бринн, но Даррелл не глядел на нее.

      Конечно. Чары еще не развеялись. Он видел только мать. Но время выходило. Плохой из нее шпион. Нужно было на себе замкнуть. Вот глупая и в самом деле.

      – Мне так жаль, – тяжело вздохнула Оливия. – Представляю, как вы скорбите.

      – Не представляете… – Эйден произнес это совсем тихо.

      Заклинание перестало действовать, но Бринн прекрасно расслышала. Ах, зачем она только расслышала? Девушка подняла бокал, делая вид, что отпивает вино, и что-то тихо прошептала. Может, у этого типа и болит сердце, если оно имелось в наличии, но живот успокоился. Не чудовище она…

      Уже позже мужчины снова спустились на первый этаж. Оливия, долго принося извинения, отъехала в офис,