Замок. Владимир Гурвич

засмеялся Каманин. – Ты жила и не знала, что в тебе умирает глубокий мыслитель.

      – Возможно, но меня это как-то не напрягало.

      – Но теперь ты же знаешь. И по-прежнему не напрягает?

      – Меня, Феликс, напрягает твое здоровье. Надо поскорей измерить давление. И если оно повышенное, принять таблетку. Остальное может подождать.

      – Подожди, дай полюбоваться. Завтра будет не до того, начнется суета. Приедет столько невообразимо разных людей.

      – А если они не поладят?

      Каманин пожал плечами.

      – А кто сказал, что они обязаны поладить. Люди вообще редко ладят друг с другом. К тому же все истинно стоящее рождается из столкновений. Я обязан им всем.

      – И больным сердцем?

      – Возможно. Но я был обречен на несогласие.

      – Причем, со всеми.

      – Со всеми, – кивнул Каманин головой. – А что было делать? У меня не было иного выхода. В жизни нет ничего противней конформизма. Я всегда это остро чувствовал.

      – Даже если это разрушало твое здоровье?

      – Я долго об этом не думал.

      – А если бы думал?

      – Хочется верить, что в этом случае ничего по большому счету не изменилось. Хотя как знать. Ладно, Машенька, пойдем мерить давление.

      5

      Вечер сначала возник над замком, ясное голубое небо стало темнеть, а затем мрак стал спускаться все ниже и ниже, пока полностью не замазал черной краской все окрестности. После ужина они прошли в каминный зал. По просьбе Каманина, обслуживающий персонал, прежде чем уйти разжег камин. И сейчас огонь полыхал в нем. От этого становилось жарко, и Мария отворила окна.

      Каманин, прежде чем сесть в кресло, разлил вино по бокалам, и один подал Марии.

      – Выпьем за первый наш день в замке, – провозгласил он тост. – Еще месяц назад ни я, ни ты и представить не могли, что окажемся здесь.

      – Да, – улыбнулась Мария, – жизнь подчас преподносит просто невероятные сюрпризы. Даже становится странно.

      – Что тебя так удивляет?

      – До встречи с тобой у меня была самая обычная жизнь: институт, работа, замужество, рождение сына, развод. Абсолютно все, как у всех. И когда в больницу поступил очередной пациент, у меня совершенно ничего не екнуло. Я даже тебя особенно и не рассматривала, меня интересовало твое сердце, а не твое лицо. Столько я их перевидала, что даже особенно и не старалась запоминать. Не усматривала в этом никакого смысла. А с какого-то момента все стало стремительно меняться. Причем, я даже не успела заметить, когда это началось. Просто однажды поймала себя на мысли, что что-то стало как-то по-другому.

      – Ну почему же, я прекрасно помню тот момент, когда все началось, – возразил Каманин, делая глоток из бокала. – С твоего ночного дежурства. Я неважно себя чувствовал, кололо сердце, поэтому не мог уснуть. Я вышел из палаты, сел на диван. Ты проходила мимо, спросила, почему я не сплю. Я ответил, что хочется с кем-то поболтать, чтобы отвлечься от боли. И попросил тебя уделить мне минут десять твоего драгоценного времени.

      – В результате наш разговор