Наследство племени готов. Ольга Баскова

в переводе «морская». Если бы вы сказали, что вас зовут по-другому, я бы вам не поверил». – «Я не собираюсь отпираться. – Марина наконец взяла букет. – Спасибо. Но зачем?» – «Вы мне понравились, – признался я. – Давайте прогуляемся по набережной. Покажите мне город. Видите ли, я тут уже второй день, но ничего, кроме пляжа, еще не видел, даже на набережную выбрался впервые». – «Хорошо, давайте, я покажу вам город. – У Марины была прелестная улыбка. – Только учтите, что самые большие достопримечательности – это пляжи. Набережная, нечто вроде дворца царицы Савской в Приморске». Дядя опустил голову. Впервые на губах с опущенными уголками появилось нечто вроде улыбки. – Вот так и завязались наши отношения, – признался он. – Марина знала о моей семье, знала, что я никогда не оставлю Лилю.

      – Она не была замужем? – тихонько вклинился Виталий в его воспоминания.

      – Была, но давно, когда-то – так Марина сама говорила, в другой жизни, – ответил Вадим Сергеевич.

      – Она хотела от тебя ребенка? – Громов продолжал сыпать вопросами.

      Он ненавидел курортные романы. Солнце, теплое море, страсть, которой, казалось, насыщен воздух, – все, по его мнению, располагало не к любви – к разврату. И дядя, являвшийся для него примером, не стал исключением.

      – Она словом не обмолвилась о ребенке, – признался Воронцов. – Не думал об этом и я. Между нами было… Как тебе лучше объяснить? Ты читал «Солнечный удар» Бунина? Страсть захватила нас, поразила, как солнечный удар, и мы отдались ей. Каждый день мы проводили как последний, потому что знали, что после моего отъезда никогда не увидимся.

      – Откуда же она узнала твой адрес? – удивился Виталий и почесал затылок.

      Вадим Сергеевич опустил голову:

      – Я дал ей его… На всякий случай. Ты не думай о ней плохо, Марина не хотела его брать. Но я заставил… Мало ли что…

      – Да, мало ли что, – вздохнул Громов. – И что ты намерен делать?

      – Как что? – поразился Воронцов. – Отыскать свою дочь, конечно, и помогать ей по мере сил.

      – У тебя есть дочь, – буркнул детектив, – и ей, возможно, не понравится наличие сводной сестры. Светка будет страдать. Ты считаешь, она это заслужила? Кстати, как она отреагировала на смерть Леонида? Или ты ей еще не сказал?

      Молчание Громов воспринял как знак согласия. Его сестра еще не знала о смерти Леонида.

      – Я хотел попросить тебя, чтобы ты ей сказал. – Воронцов съежился, будто сдулся, согнулся в кресле. – И еще я бы хотел, чтобы ты отыскал мою дочь. После того как… – Он нервно глотнул и закашлялся. – Ну, как все закончится, пожалуйста, поезжай в Приморск.

      Громов ничего не сказал.

      Вадим Сергеевич заерзал:

      – Неужели ты откажешь мне в такую минуту?

      Глядя на родного человека, в одночасье состарившегося лет на десять, убитого смертью единственного наследника, Виталий не смог отказать:

      – Хорошо, я выполню твою просьбу.

      В потускневших глазах