Реестр Эпизодического Счастья. Тимофей Чернавин

детстве я обратил внимание на сей факт: в неформальной, не школьной обстановке дети как-то становятся мягче и дружелюбнее, случайно встретив вне уроков своих, вечно «форменных» и напряжённых одноклассников.)

      Я стал следить за её маршрутом. На это ушло несколько вечеров. Путь Алёны и её собаки Ялки (так она её всё время подзывала) лежал примерно по одному и тому же маршруту.

      «…что ж, надо решаться на подход. Продумать всё, дабы не облажаться. Да и вообще результат может быть неизвестен… Могу быть просто банально „отфыркнут“ как персонаж в нашем классе далеко не положительный. Да и раньше я на такие „подвиги“, как-то, никогда не сподабливался…» Я жутко стеснялся своей влюблённости, пытаясь скрыть её даже от самоé себя. Только один Миша всё знал. Я делился с ним своей историей, а он со мной – своей. Нам крупно повезло, что наши истории не соприкасались, а то бы дружбе – конец.

      Готовясь отыграть полную незаинтересованность и случайность встречи (хотя не факт, что она меня не спалила, когда я воображал на переменах, а потом следил за ней), встал метров за 300 до точки, где она должна была пройти примерно в 20:06—20:08. Неспешно выдвинулся. «О, привет. Привет!…» Слово за слово – и уже дальнейший путь с её собакой мы уже идём, как бы, вместе, о чём-то непринуждённо переговариваясь… Так я впервые проводил девочку до подъезда.

      На следующий день – в 19:55 – я уже стоял на своём «боевом посту» в подъезде напротив, ожидая спуска Алёны по хорошо просматриваемой лестнице. Ровно в 20:00 она снова вышла на прогулку. Я сразу же подошёл. Алёна как будто даже рада была меня видеть, и мы снова целых полчаса гуляли с её собакой по тёмно-зимним, тусклым окрестностям. Так продолжалось несколько вечеров…

      …мы договорились мигать друг другу светом: она три раза включала и выключала бра на кухне на своём этаже (сигналя о выходе из дома), а я отмигивал в ответ светом подъезда, благо выключатель подъездного освещения был прямо у входной двери. Так мы и делали. И вот этот вот перемигивание светом и томительное, но радостное ожидание её выхода – я бы занёс в РЭС под №4.

      Но в те моменты я ещё не ведал ближайшее будущее. Даже не представлял себе его.

      Мама решила выяснить, куда это я каждый вечер ухожу и столь поздно возвращаюсь, «хотя уроки ещё не сделаны»? Мне ничего не оставалось, как под её мощным психологическим прессингом рассказать правду. Она уточнила фамилию одноклассницы и, вроде как, успокоилась. Но однажды я позвонил по Алёниному номеру (там обычно брала трубку её бабушка, а затем подзывала Алёну), и бабуся мне ответила, дословно: «Алёна не будет со мной гулять и не подойдёт к телефону, пока я не начну хорошо учиться». Ни больше, ни меньше! Оказывается, мать выяснила их номер, позвонила и нажаловалась Алёниным родителям: «успеваемость хромает из-за этих прогулок»; «вот станет хорошо учиться, тогда пусть и гуляют»; «повлияйте на него, пожалуйста»…

      С Алёной мы продолжали встречаться,