Негламурные герои. Встречи и собеседники. Сергей Белковский

из квартиры. О том, как Леонид Григорьевич появился на свет, спустя годы ему рассказала мама. Розочка, как называет он ее в своей книге.

      Апрель зловещего 1937 года. Будущий Леня все настойчивее просился на свет, мечтая стать гражданином страны, «где так вольно дышит человек». Розочка легла в роддом. Но воды отошли, а ребенок не рождался.

      Врач потерял всякую надежду. Медсестра, шепотом переговариваясь с врачом, предположила, что ребенок родится мертвым. Услышав такой прогноз, будущая мама закричала, да так громко, что ребенок дал о себе знать.

      Через несколько дней, запеленав первенца в простыню, молодая мама с передачей устремилась к стенам тюрьмы: может, отец увидит их. Она еще не знала, что ее мужа за этими стенами уже давно нет. Его отправили по этапу на Колыму.

      Лишь летом 1946 года, после окончания войны, Роза получила разрешение органов НКВД на постоянный въезд в «спецзону». Отца Лени к этому времени выпустили на свободу. Видя его незаурядные способности, назначили техническим руководителем строящегося комбината в далеком таежном поселке Сенокосный. И даже предоставили небольшое жилье. С двумя фанерными чемоданами, набитыми сухарями, чаем, луком и чесноком, папиросами и сумками со старыми вещами семья села в поезд.

      Паровоз двигался медленно, то и дело останавливался. Когда заканчивался уголь, взрослые выходили, чтобы рубить и пилить деревья для ненасытной топки дремучего паровоза. Сообщение с Магаданом было только по морю и всего пару месяцев в году.

      Мать и сын спешили попасть на большой пароход, про который им сообщили с Колымы. Это был пароход «Дальстрой», в трюмах которого, кроме продовольствия и заключенных, было много взрывчатки для нужд горняков.

      Как стало известно много лет спустя, на борту произошел пожар. Затем – страшный взрыв, погубивший все строения порта и сотни людей. На этом корабле должны были оказаться и они, спешившие к мужу и отцу. Беда прошла мимо их судьбы, они опоздали.

      Здесь, в магаданском порту, воспетом в знаменитой песне, впервые девятилетний мальчик увидел своего отца. Белый, как лунь, 36-летний Григорий показался ему глубоким стариком. Через девять месяцев после приезда на Колыму в семье родился Алик, младший брат Лени.

      В школу Леня ездил в соседний поселок со вкусным названием Ягодный. Туда отвозили его за пять километров в санях, по морозу. На день рождения родители подарили старшему сыну велосипед. Он стал единственным во всей округе. Но радость оказалась недолгой. Оставив как-то на несколько минут своего «конька-горбунка» перед конторой отца, Леня его больше не увидел.

      Все заключенные, работающие на комбинате, очень уважали отца Лени, тогда уже главного инженера. Кто-то посоветовал ему обратиться за помощью к сапожнику одного из цехов, местному авторитету – вору в законе «дяде Леве».

      «Дайте мне машину с водителем и отпустите на два дня», – сказал дядя Лева. Отец страшно рисковал: не вернись заключенный вовремя обратно, он бы пострадал сильно. Но дядя Лева