Лебединая Дорога. Мария Семёнова

что ты беседуешь с Иллуги охотнее, чем со мной!

      Звениславка испуганно подхватилась с места, отскочила прочь. Хельги поднял голову – ну ни дать ни взять сокол, накрытый кожаным колпачком.

      – Ас-стейнн-ки!

      – Здесь я, Виглавич.

      – Подойди сюда. Сядь…

      Когда Эрлинг приехал в Сэхейм и сошёл с корабля, Халльгрим немало удивился, увидев, что младший брат привёз с собой жену и маленьких сыновей. Этого Эрлинг никогда прежде не делал. Халльгрим спросил его без обиняков:

      – Что случилось, брат?

      Эрлингу явно не хотелось портить ему праздник.

      – Думаю, безделица, Халли. Есть у меня раб по имени Рагнар сын Иллуги, да ты его знаешь…

      Халльгрим заметил с неодобрением:

      – Малоподходящее имя для раба… Почему ты позволяешь ему так себя называть?

      Эрлинг пожал плечами:

      – Приходится позволять, потому что он задира, каких и среди свободных немного найдётся. Так вот этот Рагнар поссорился с рабом Рунольва, и они подрались. Того раба я знаю давно, поскольку он любит ходить ко мне во двор и мы с ним разговариваем. Он англ и из хорошего рода, а зовут его Адальстейном. Вчера он пришёл опять и рассказал, будто Рунольв всем жалуется на меня и на моих дерзких рабов и говорит, что давно уже ждёт от меня беды.

      – Лгун он, твой Адальстейн, – проворчал Халльгрим угрюмо.

      – Может быть, и так, – сказал Эрлинг. – Но на него это мало похоже. Адальстейн рассказал ещё о том, что он решил убежать от Рунольва и остаться жить у меня. Я велел ему идти домой, но он не пошёл. Тогда я послал к Рунольву человека, с тем чтобы он переговорил с ним и предложил виру за раба. Это было вчера, но тот человек не вернулся.

      Пока он говорил, к ним подошёл Хельги. Средний сын Ворона выслушал Эрлинга и усмехнулся:

      – Стало быть, не вышло у тебя поиграть сразу двумя щитами, Приёмыш. А уж как ты старался.

      В другое время Халльгрим прикрикнул бы на него за такие слова. Но тут только поскрёб ногтем усы и заметил:

      – Ты потому и привёз с собой столько народу, что твой двор больше не кажется тебе безопасным.

      Эрлинг кивнул:

      – Это так, и я велел рабам вооружиться. Но я бы хотел, чтобы дело кончилось миром.

      Хельги двинулся прочь и уже на ходу насмешливо бросил:

      – А я не очень-то на это надеюсь! Вы с Рунольвом последнее время неразлучны: куда ты, туда следом и он!

      Тогда-то подала голос зеленоокая Гуннхильд, молча стоявшая подле мужа.

      – Ты, Хельги, выгнал бы нас вон, если бы был волен решать. Может быть, тогда Рунольв не стал бы вас трогать!

      Хельги обернулся… Халльгрим помешал ему поссориться с братом, сказав:

      – Тебя называют разумной, Гуннхильд. Однако иногда следует и помолчать!

      В день, назначенный для пира, в ворота Сэхейма постучался всадник из Торсхова…

      А на плече у него висел щит, выкрашенный белой краской в знак добрых намерений и мира.

      Всадник слез с седла и сказал:

      – Меня прислал Рунольв хёвдинг сын Рауда. Где Халльгрим Виглафссон?

      Халльгрим уже шагнул к нему через двор, отряхивая руки, – он как