Чернолунье. Свобода для заключённого. Дарья Шварц

когда Дай подошёл ближе.

      Она выдавила виноватую улыбку и закинула руку ему на плечо.

      Он раздраженно вздохнул, но всё же пригнулся и придержал её за запястье.

      – Ничто не сплочает людей лучше, чем хороший мордобой и общие неприятности!

      – Вижу, сил у тебя достаточно, чтобы шутить, – насмешливо глянул на неё Дай, но вдруг закашлялся от дыма, окутывавшего ближайшие окрестности.

      Она резко повисла на его шее всем весом, Дай чуть не клюнул носом.

      – Ты чего?! – возмутился он.

      – Ничего! – передразнила Лилит. – Ну и хиляк же ты. Только не будь мне обузой.

      – Кто здесь ещё обуза, Каштанка?

      Ⅲ

      Байарду было тяжело. В последнее время у него давление скакало, как лань по горам. Сказывалась приближающаяся старость и изнуряющий образ жизни. Он стал редко выходить на дела и вообще покидал дом только по крайней необходимости.

      Вся жизнь начала катиться к черту, когда он впервые почувствовал, что постарел. Однажды посмотрел в зеркало и не узнал себя. Ему показалось, что перед ним стоит не он, а кто-то другой: какой-то заросший старик с весёлыми морщинками в уголках глаз.

      В молодости Байард активно прожигал свою жизнь выпивкой, женщинами, опасностями. Нырял в авантюры с головой, и его не волновало ничего. Танец на краю погибели приносил ему небывалую радость. Он не задумался, что однажды это всё может закончиться.

      Примечания

      1

      Аналой – высокий, вытянутый вверх четырехгранный столик с пологой доской для удобства читать стоя богослужебные книги или прикладываться к иконам, положенным на него.