В закрытом гарнизоне. Книга 3. Валерий Николаевич Ковалев

весело доносится оттуда, и Витька довольно шмыгает носом.

      – Ты че, совсем охренел? – делаю я большие глаза и вскакиваю с дивана. – А чем офицера жрать будут?!

      – Верно мыслишь, – многозначительно поднимает вверх палец Витька.

      – Пошли к помохе.

      Спустя пару минут, шаркая кожаными тапочками по ковровому линолеуму, мы топаем по длинному коридору офицерской палубы и останавливаемся перед одной из кают, где по ночам изредка обитает помощник. Сегодня он там и с утра что-то долбит на машинке.

      – Тук, тук, тук, – легонько стучит Витька костяшками пальцев в металлическую дверь и осторожно нажимает входную ручку.

      – Прошу разрешения, товарищ капитан-лейтенант.

      – Валяй! – доносится изнутри, и мы переступаем высокий комингс.

      Ну? – отрывается от машинки недовольный капитан-лейтенант. – Чего пожаловали?

      – Так что, офицера опять растащили столовые приборы, – пялясь на помощника честными глазами, сокрушенно разводит руками Витька.

      – Ага, растащили, – подпрягаюсь я и тяжело вздыхаю.

      – Опять, говорите? – недоверчиво косится на нас Михал Иваныч и начинает барабанить пальцами по столу. – И много?

      – Считай половину. Бухают по ночам в каютах и требуют тарелки и приборы, а потом в иллюминатор все выкидывают, вы ж сами знаете.

      – Ну, это не вашего ума дело! – повышает голос помощник и тянется волосатой рукой к сейфу. – Вот, держи, – извлекает оттуда радужную кредитку и сует ее Витьке. – Топайте в город и купите новые.

      Потом он выписывает нам увольнительные, шлепает на них корабельную печать и машет рукой – идите.

      – Есть! – скрывая радость, бодро вякаем мы и быстро покидаем каюту.

      – Ну вот, а ты глупенькая боялась, – подначивает меня Витька словами из анекдота и, радостно гогоча, мы мчимся в баталерку переодеваться.

      Спустя десять минут, облаченные в отутюженные клеша и форменки и сдвинув на затылок щегольские бескозырки, мы звеним подковками надраенных до зеркального блеска хромачей по верхней палубе, тычем в нос верхневахтенному увольнительные и, козырнув развевающемуся на корме флагу, быстро скатываемся с крутого трапа плавбазы на причал.

      Миновав его обширную пустоту, дружно рубим шаг по деревянному тротуару КПП с дремлющей у закрытого шлагбаума вооруженной допотопным наганом ВОХРой и выходим на одну из припортовых улиц.

      Она застроена двухквартирными щитовыми домами с цветущей в палисадниках сиренью и в ее душистом запахе мы следуем дальше.

      Вскоре улица заканчивается, ее сменяет массив новостроек, и мы оказываемся в городе. В эти утренние часы он просторен, чист и безлюден. Изредка по широким, обсаженным деревьями проспектам проносятся полупустые пассажирские автобусы или военные грузовики, редкие прохожие следуют по свои делам.

      И это не удивительно. Практически все население Северодвинска судостроители и военные моряки, занимаются своей повседневной деятельностью