Название | Великое однообразие любви |
---|---|
Автор произведения | Аркадий Драгомощенко |
Жанр | Поэзия |
Серия | Часть речи |
Издательство | Поэзия |
Год выпуска | 2019 |
isbn | 978-5-386-12583-7 |
где тают винные волосы случайного снегопада
и вода вьется на ясных уступах песка,
словно навстречу течет голосам восходящим,
настойчивым и прекрасным.
А ты смотришь в воду и видишь,
как необычайно проста природа материи.
Или нет… Лучше так – ты, глядя пристально
в воду,
размышляешь о тишине пресловутой,
которая когда-то настанет,
О неясной душе песка,
длящейся из месяца в месяц,
О неизбежных снегах,
появление которых всегда неожиданно и печально.
Ты доверился тишине, как теченью пловец:
Он следит косую лазурь,
Ты смотришь в воду и не отзываешься, когда зовут.
Мотылек над потоком (зовут тебя),
Синева сквозит в перистых облаках
(зовут тебя, зовут),
Шероховатый луч двоится в уголке опаленной коры
(видно, никак не дозваться).
«Словно яблоко пронесли и с моста опустили…»
Словно яблоко пронесли и с моста опустили
рассеянно.
Ринулась к солнцу тень рыболова.
И сам он запел, выпуская плотву из соломенных
дыр,
А в мешковине трепещет бескровная рыба
твоего поцелуя.
Кто же бредет вдоль божьих свечей?
Кто поит мух солнцеглазых бледной сукровицей рек?
Много свечей в час посева,
Много огня в день жатвы и хмеля,
Много молчания в день первых побегов.
Века пролегли меж зерном и свечой –
Руку подставь! Пусть неприкаянная птица,
крылатое семя
обожженного клена, твой ангел –
опустится на ладонь.
Пусть недоступней все разум.
И только пустые тела, как сухие колосья,
тянутся по ветру.
И только свобода беспризорных шелковиц,
затянутая в ледяное кольцо детских волос,
Свобода холмов, налитых зноем,
И нищего слова, и облака без конца и начала –
забавы птиц и детей, отрады бездомных и рыб…
И голову запрокинув, как идиоты, выплеснув ртов
серебро,
Уходим к убежищу Водолея,
Грому сентябрьской звезды внимая рассеянно,
Да шагам едва слышным того, кто бредет вдоль
божьих свечей,
Да нищему слову –
Что, словно яблоко, пронесли и с моста опустили
рассеянно.
«Восходим на мост…»
Восходим на мост.
Прогибаются доски настила,
Пружинят под поступью почти невесомой,
По щиколотку ноги в древесине текучей.
Смиренны змеи и зачарованы хором
одурманенных ветром растений.
Запылал брат твой, Июнь!
Сгинул Май, и двинулись маки из раскрытых
глубин к воздушным кострам.
Вот вода, и вот ее нет,
Завязь, шум, намерение.
Завязь, шепот, предощущение зрения,
Может статься, вода даст ответ?
Прочтешь в ней все, что может ум твой понять?
Однако,