Долгий путь скомороха. Софья Орех

также шёпотом ответил Ратмир, внимательно оглядываясь по сторонам.

      – А смотреть-то почему нельзя? – опять повторил мальчишка.

      – Потому что боярышни, как царевны, сидят в теремах, и не всякому разрешается их видеть. Особенно – простым людям. Но и самим боярышням не дозволяется покидать светлицу без разрешения батюшки и матушки. Поэтому их никого и не было вчера на нашем представлении.

      – Ага, только я видел, что они вчера так же вот за занавесочками стояли и смотрели на нас. Прямо до самого конца и смотрели, – горячо шёпотом возразил Теодор.

      – Да, и я заметил. Но боярину об этом не нужно говорить. Не дай бог ещё больше разозлится.

      – А на что разозлится?

      – Как на что? Вот дочь его ослушалась и убежала же как-то за забор без отцовского на то согласия. Теперь мы все страдаем из-за этого. А в первую очередь она же сама и погибла от рук убийцы…

      – Ждите здесь, у двери, – взмахом руки остановил их старик Устин и сам шагнул за порог небольшого сруба, стоявшего на отшибе подворья. Буквально через несколько мгновений его голова появилась в проёме входной двери, и он призывно махнул рукой:

      – Идите сюда, скоморохи. Боярин с товарищами ожидает вас.

      Они зашли в небольшие сени, и тут Ратмир приостановился:

      – Смотри на меня, Теодор. Вот такой поклон ты сейчас начнёшь делать боярину и его гостям. Кланяться будешь вместе со мной до тех пор, пока боярин сам нас не остановит. Повторяй за мной…

      Ратмир встал напротив Теодора. Сначала левой рукой он снял с головы шапку. Затем правой рукой коснулся левого плеча и уже вслед за этим, низко наклонясь, коснулся правой рукой пола. Теодор быстро повторил.

      – Вот это и есть поклон большим обычаем, – произнёс Ратмир, надевая опять шапку на голову.

      – Что там, Устин?! Где этот щенок?! – раздался из комнаты раздосадованный рык боярина Скобелева.

      – Вот он, батюшка. Вот этот мальчишка, – тиун Устин цепко схватил Теодора за локоть и втащил его в большую, слабо освещённую комнату, с высоко расположенными, конусообразными зарешечёнными маленькими окошечками. Ратмир поспешил за ними и, ткнув Теодора в бок, начал истово класть поклоны большим обычаем. Тот спохватился и также начал усердно кланяться кому-то, кто сидел в тёмном углу за большим деревянным столом.

      – А этот ещё здесь почему?! – возмущенно прорычал Светозар Алексеевич. – Я этого скомороха к себе ещё не звал.

      – А ведь точно это тот скоморох, что вчера так искусно колесо крутил, огнём жонглировал, да на лютне песни исполнял, – подтвердил боярин Пешков Антон Спиридонович. – А мальчишка этот с ним же и рыжим силачом фигуры акробатические представлял…

      Боярин Усов Семён Иванович внимательно посмотрел на Ратмира и промолчал.

      Ратмир упал на колени перед боярами:

      – Любезные бояре! Позвольте мне остаться здесь с мальцом, чтобы не так страшно ему было здесь одному. Заставьте Бога молить. Проявите милость вашу. Он же дитё ещё совсем. Я и мешать-то не буду.