Размышления русского генерала. Леонид Ивашов

Но не секрет, что еще во времена Петра I знаменитый британский политик-философ лорд Болингброк, учитель Вольтера (он хорошо нам знаком как герой пьесы «Стакан воды», а А.Е. Снесареву – как незаурядный коллега-геополитик державы противника), формулирует эту мысль почти также: «Слава нации состоит в том, чтобы соразмерить цели, которых она добивается, с ее интересами и ее силами, средства с целями, а энергию – с ними обеими».

      Формулируя свои принципы теории высшей стратегии, А.Е. Снесарев доказывает: эти определения означают «основной духовный капитал» войны, политики, государства, главное и определяющее качество цивилизации (здесь он на полвека впереди А. Тойнби) – ее духовный коэффициент «пси», как сумму аксиологических ресурсов целей-и-ценностей, гносеологической энергии понятий, праксеологических «приемов» деятельности (технологий) – этим определением, так называемой пассионарное™, А.Е. Снесарев на полвека опережает Гумилева. Но, уточняет генерал Снесарев, такой «здоровый дух» может находиться лишь в здоровом государственном и общественном «теле» – четко и разумно организованной и функционирующей системе. Только в ней может пребывать и действовать полноценный «Тамерланов мозг» – Генеральный штаб (а в России данный орган образовался лишь в 1905 г.; А.Е. Снесарев был одним из первых его офицеров).

      Оценивая успехи и промахи политики России в центре Азии, располагая «Тамерлановым мозгом» если и не всегда организационно, то всегда – методологически, не дублируя своих коллег и не вдаваясь в подробности, как и когда Россия успела утратить многие из исторически приобретенных навыков стратегической мудрости, он, тем не менее, указывает на типологию ошибок и недостатков отечественной геополитики, пути и способы их скорейшего преодоления. Он напоминает, что в Средней Азии вследствие недолжного уровня подготовленности, бюрократизма и утраты исторической инициативы Россия оказалась к началу XX в. в далеко не выгодной позиции: ее границы на Амударье как бы повисли в воздухе без должной опоры (рубеж, навязанный англичанами, никогда естественно-историческим не был, он рассекает Западный Туркестан наподобие индо-афганской линии Дюранда). Граница русского Памира прошла всего в переходе от Индии, – но и она весьма уязвима. Наконец, согласие Петербурга на так называемый нейтралитет Афганистана под полным контролем Англии и с изоляцией его от России А.Е. Снесарев считает непростительным и недопустимым, чреватым немалыми для России осложнениями и угрозами.

      Подводя итог, необходимо отметить следующее. Продвижение России сперва в Сибирь, а затем в центр Азии носит естественно-исторический характер и происходит от изначального (еще домонгольского) симбиоза Руси с кочевниками Дикого поля. Корни и закономерности многовекового формирования континентальной Российской империи вполне прослеживаются, во-первых, в процессе собирания Руси вокруг Москвы и борьбы с ордынским игом; во-вторых, в процессе поглощения реликтов Золотой