Где властвует любовь. Джулия Куин

отправиться в восточную Англию, чтобы попросить руки Фелисити у нашего дяди.

      – Вашего дяди? – переспросила Кейт.

      – Да, у нашего дяди Джеффри. Он живет недалеко от Нориджа. Он наш ближайший родственник-мужчина, хотя, по правде сказать, мы не часто видимся. Но мистер Олбансдейл привержен традициям. Думаю, ему будет неловко просить руки Фелисити у моей матери.

      – Надеюсь, он сделает предложение и самой Фелисити, – заметила Элоиза. – Как это глупо, что мужчина просит согласия у мужчин – отца или дяди женщины, – прежде чем обратиться к ней самой.

      – Что ж, подобные взгляды, – сказал Колин, пряча улыбку за чашкой чаю, – объясняют, почему ты до сих пор не замужем.

      Леди Бриджертон одарила сына суровым взглядом и произнесла его имя неодобрительным тоном.

      – О, ради бога, мама, – сказала Элоиза. – Пусть говорит. Меня вполне устраивает участь старой девы. – Она взглянула на Колина с превосходством. – Я предпочитаю оставаться старой девой, чем быть замужем за занудой. Как, – добавила она с широким жестом, – и Пенелопа.

      Пенелопа ощутила легкое смущение, сознавая, что она не настолько тверда в своих убеждениях, как ее подруга. В отличие от Элоизы она не отвергла шесть предложений руки и сердца. Собственно, она не отвергла ни одного, поскольку ни одного не получила.

      Пенелопа уверяла себя, что это не важно. Все равно она не может принять ничье предложение, поскольку ее сердце принадлежит Колину. Но так ли это на самом деле или она просто пытается утешить себя за полный провал на ярмарке невест?

      Если бы ей сделали предложение завтра – кто-нибудь порядочный и достойный, кого она никогда не полюбит, но будет испытывать к нему привязанность и симпатию, – сказала бы она «да»?

      Возможно.

      Эта мысль настроила Пенелопу на грустный лад. Подобное признание означало, что она окончательно распростилась с надеждой завоевать Колина. Выходит, она не настолько предана своим принципам, как полагала, и готова смириться со сколько-нибудь приемлемым мужем, чтобы иметь собственный дом и семью.

      В этом не было ничего такого, чего бы не делали сотни девушек каждый год, но почему-то она была уверена, что никогда так не поступит.

      – Что-то ты вдруг посерьезнела, – заметил Колин.

      Пенелопа вздрогнула, очнувшись от раздумий.

      – Я? О нет, нисколько. Просто задумалась.

      Колин коротко кивнул, принимая ее объяснение, и потянулся за очередным печеньем.

      – А нет ли чего-нибудь более существенного? – поинтересовался он, сморщив нос.

      – Если бы я знала, что ты придешь, – сухо отозвалась его мать, – я бы распорядилась подать больше закусок.

      Колин поднялся и подошел к сонетке.

      – Это не поздно исправить. – Он дернул за шнур колокольчика. – Вы слышали о предположении Пенелопы относительно личности леди Уистлдаун?

      – Нет, – ответила леди Бриджертон.

      – Очень неглупо, между прочим, – заметил Колин, прервавшись, чтобы попросить горничную принести