Где властвует любовь. Джулия Куин

часы показывали сорок четыре минуты одиннадцатого. Длинная стрелка продвинулась не дальше отметки сорок семь, когда Найджел Бербрук, нетвердо ступая, вклинился в быстро растущую толпу вокруг леди Данбери и громогласно назвал ее последнюю затею «шикарной».

      А если что-то дошло до Найджела, значит, это дошло до каждого, поскольку зять Пенелопы не отличался ни сообразительностью, ни вниманием, ни способностью слушать, что ему говорят.

      «Ни словарным запасом, – насмешливо подумала Пенелопа. – «Шикарная», это надо же!»

      – И кто, по-вашему, леди Уистлдаун? – спросила леди Данбери у Найджела.

      – Понятия не имею, – признался тот. – Знаю только, что это не я!

      – Думаю, мы все это знаем, – заметила леди Данбери.

      – У тебя есть какие-нибудь идеи? – спросила Пенелопа у Колина.

      Он повел плечом.

      – Я слишком редко бываю в Англии, чтобы размышлять на эту тему.

      – Чепуха, – возразила Пенелопа. – Ты посетил достаточно вечеринок и приемов в Лондоне, чтобы составить мнение о леди Уистлдаун.

      Но Колин только покачал головой:

      – Я правда не знаю.

      Пенелопа вглядывалась в него чуточку дольше, чем было необходимо и чем позволяли приличия. В глазах Колина мелькнуло нечто странное, что-то неуловимое и уклончивое. В свете он считался бесшабашным повесой, но был гораздо умнее, чем могло показаться, и Пенелопа готова была поклясться, что у него есть определенные мысли на этот счет.

      Но по какой-то причине он не хотел делиться с ней своими подозрениями.

      – А по-твоему, кто это может быть? – поинтересовался Колин, задавая ей встречный вопрос. – Ты вращалась в обществе почти столько же, сколько леди Уистлдаун пишет свои заметки. Наверняка у тебя есть какие-нибудь мысли.

      Взгляд Пенелопы прошелся по бальному залу, останавливаясь то на одном, то на другом из присутствующих, пока не вернулся к небольшой толпе, собравшейся вокруг них.

      – По-моему, это вполне может быть леди Данбери, – сказала она. – Неплохая получилась бы шутка над всеми нами.

      Колин посмотрел на старую даму, которая явно наслаждалась происходящим, обсуждая свою последнюю идею. Она ударяла палкой об пол, оживленно болтала и улыбалась, как кошка, отведавшая сливок, рыбы и жареной индейки.

      Уголки губ Пенелопы приподнялись.

      – Она вполне способна на такое. – Взглянув на Колина, наблюдавшего за леди Данбери, она добавила: – Но ты так не думаешь.

      Он медленно повернул к ней голову, приподняв бровь в безмолвном вопросе.

      – Я определила это по твоему лицу, – объяснила Пенелопа.

      Колин изобразил беспечную усмешку, которую часто использовал на публике.

      – А я-то думал, что у меня непроницаемое лицо.

      – Боюсь, что нет, – сказала она. – Не для меня, во всяком случае.

      Колин вздохнул:

      – Видимо, мне не суждено стать мрачным страдающим героем.

      – Еще не все потеряно, – утешила его Пенелопа. – Ты вполне можешь стать чьим-нибудь героем. Но мрачным и страдающим? – Она улыбнулась. – Едва ли.

      – Тем